«Состояние несчастливости» — Павел Лунгин о своем фильме «Эсав»

Во многом для Павла Семеновича эта лента стала особенной — он впервые снимал на английском языке, делал две версии фильма — двухчасовую и четырехсерийную, снимал одного из известнейших голливудских актеров — Харви Кейтеля… …

— Это история про Израиль, в том числе — про эмигрантов из России, сага, растянутая во времени с начала ХХ века, — рассказал Павел Лунгин. — И поскольку автор саги Мери Шалев написал ее в Израиле и про Израиль, я решил, что буду снимать фильм там, где история была рождена и задумана.

К сожалению, многое выброшено было — причем не только при написании сценария, но и уже в процессе сборки фильма. Не вошел целый пласт фантасмагорий, которые есть в романе.

— У вас в фильме герои не производят впечатления счастливых людей…

— Так написан роман, это история тяжелых семейных отношений, двух братьев-близнецов, которые не могут поделить эту жизнь… Получается, что один крадет у другого и любовь, и семейное дело… Это история о том, что в жизни есть ситуации, которые ты не можешь изменить и исправить. Да, мои герои не самые счастливые люди. Но кино часто исследует жизнь в ее не радужных проявлениях, пытаясь понять проблемы, выяснить, где были ошибки. Мне кажется, что состояние несчастливости — оно характерно для нашего времени. Все ходят к психологам, пьют антидепрессанты, жалуются на отсутствие энергии.

Одним из героев «Эсава» почти в буквальном смысле стал хлеб — ведь герои картины пекут его поколениями… Дед, отец, главный герой и его брат — династия хлебопеков. И Павел Лунгин уверен, что хлеб в фильме — нечто большее, чем просто буханка.

— Это символ надежды на то, что как бы ни было плохо, жизнь продолжается, — рассказал режиссер. — Хлеб — это и любимое дело, и проклятье: бессонные ночи, когда нужно печь для того, чтобы рано утром везти горячие булки на продажу, и пышущий в лицо жар, и выматывающая силы работа с тестом — попробуйте замесить огромный чан теста, поймете…

Но в то же время хлеб — чудо, самое настоящее, когда из малого количества воды, дрожжей, муки вдруг появляется так много. Чудо изобилия!

И как бы ни было трудно героям фильма, как бы они ни жили, они снова и снова — у печи, снова хлеб готов, он хрустящий и красивый. И снова — жизнь!

— Вы не раз признавались в любви к Владивостоку…

— Я правда люблю этот город. И с удовольствием бы снял здесь фильм — если найдется подходящий проект, если я пойму, что могу что-то дать Владивостоку своим фильмом… У вас такая богатая история, так много сюжетов, особенно в 20-х годах прошлого века. Надо найти то, что зацепит. Подумаю об этом.