Ненужные вещи: хоккей, театр и школа

«Адмирал» и «Луч» могут играть при пустых трибунах, могут вообще не играть, правительство края решило больше не финансировать эти клубы. И где рёв возмущения болельщиков? Не слышно их.

Приморский губернатор Кожемяко поступил с «Лучом» так же, как амурский губернатор Кожемяко с футбольным клубом «Амур» в 2009 году. Пусть себе играют, но на свои, а не на наши деньги.

Возьмём наш родной «Луч». С 2015 по 2017 годы финансирование клуба осуществлялось только за счет краевых субсидий, спонсорских денег абсолютно не было, а футбольный сезон обходился в 200 миллионов рублей расходов.

И вот в апреле, нет, не губернатор, а оперативный штаб по организации проведения мероприятий, направленных на предупреждение завоза и распространения короновирусной инфекции, и министерство спорта Приморья решили приостановить заключение контрактов с игроками в профессиональных спортклубах края в сезоне 2020–2021 годов.

Что это даёт краю? Почти миллиард экономии. Хотя нет, не миллиард. Ведь сохраняется финансирование молодёжных команд профессиональных клубов. А зачем? Кабы этот миллиард — да на строительство новой клиники «скорой помощи» взамен «тысячекоечной» больницы, которую просто пора сносить, а не ремонтировать!

Чем нам лучше гордиться: тем, что псевдо наш «Адмирал» играет якобы за нас? Или тем, что в Приморье лучшая в стране медицина и наши клиники — не хуже, чем в Сингапуре и Корее? …На этот миллиард можно выложить асфальтом последние 40 киометров грунтовки от Краскино до Хасана. Или возвести три моста на трассе Владивосток — Находка или ещё где….

В самом деле — зачем вообще из бюджета финансировать профессиональный спорт? Это принципиальный вопрос и хорошо, что правительство края наконец-то перестало воображать себя «спортивным меценатом».

С искусством сложнее. Вот не был я на премьере «Мастера и Маргариты» в академическом театре имени Горького. Да и пошёл бы — вопрос. Да и была ли она для зрителей? С одной стороны, вдруг я был бы сильно разочарован? А с другой, после такого разочарования я непременно перечитал бы роман! То есть общественное, публичное представление толкнуло бы меня в личное самоусовершенствование… Ведь в этом смысл искусства.

Смотреть по интернету трансляцию из «Метрополитен-опера» — здорово, камера даёт крупный план, детали, что не увидишь из зрительного ряда. Два вечера я был просто в восторге. Да ещё на сцене Хворостовкий…. Но на третий вечер — заскучал и не досмотрел… Звук оркестра и голосов — не тот. И нет воодушевления публики. Нет контакта сцены и зрителей. О, как нужно актёру чувствовать вибрации зрительного зала! Играть при пустых креслах так же бессмысленно, как и при пустых трибунах. Нет соучастия. Значит ли это, что театры умрут, и все актёры перейдут в сериалы?

Ещё непонятнее ситуация со школами и университетами.

В минувшем сентябре внук с радостью пошёл в первый класс. А последний месяц с радостью в школу не ходит. Теперь четыре урока ежедневно проходят дома. И я не понимаю, как учительница в классе на тридцать человек могла им что-то успешно преподавать, когда с ним одним домашний учитель, ежесекундно направляя, поправляя, теребя, настаивая, добивается скромных результатов с огромным трудом?

Выяснилось, например, что половину букв и цифр мальчик пишет как хочет…. То есть он сам изобрёл способ их писать, выводя линии и черточки по частям, то сверху, то снизу, то из середины знака…. В итоге «а», «о», «е» оказываются симбиозом этих трёх гласных, а восьмерка совсем не похожа на два шарика друг на друге… Четыре часа при ежесекундной опеке персонального учителя как-то его направляют…. Но в классе это невозможно. Как же мы сами учились-то?

Как ни странно, но дистанционная работа учителя занимает в несколько раз больше времени — именно потому, что она индивидуальна.

Все домашние дети, те, что убедили родителей, что лучше учиться дома, а не в школе — они, может, знают школьную программу в среднем лучше своих сверстников, но совершенно не готовы к самостоятельной жизни. Они от неё прятались в роскоши домашнего всепрощения. Они не научились драться книжками и портфелями, страдать, плакать, биться, заводить друзей и наживать врагов. Они тепличные, увядают при заморозках и склоняются при ветре…. Пока их ничтожный процент, но что если их будет треть или половина?

Ещё хуже ситуация в высшей школе. Министерство намекает, что вызванная коронавирусом дистанционка — навсегда!

«Образовательная услуга» — это не воспитание и образование юношей и девушек, а продажа им этой услуги. Поэтому министерство нацеливает вузы расходы сократить, прибыль увеличить. Профессора — не нужны. Вся информация есть в учебниках, книгах, интернет-лекциях. Общежития и аудитории — не нужны. Пусть спят и живут дома, а учатся из любой норки, хоть с парковой скамейки. Знания или компетенции? Возобладало мнение, что знания не нужны. Во-первых, всё быстро устаревает. Во-вторых, не нужно ничего держать в свой голове, когда всё есть в интернете. И последние десять лет показывают, что год за годом студенты учатся только искать ответы в любых первых попавшихся источниках. Но не могут их оценить или откомментировать.

Лично я продолжаю считать, что школа и универ, места, где созревают сначала дети и подростки, а потом юноши… Знания устаревают или нет — это неважно. Тысячелетие ученые считали, что солнце вращается вокруг земли, это создавало целостную и непротиворечивую картину мира. Потом земля стала вращаться вокруг солнца, и опять всё пришло в гармонию… Важно уметь создать систему и симфонию, а это возможно только с багажом знаний, пусть и неверных. И важно, что даже дурной учитель и плохой профессор заставляют зубрить, понимать, пересказывать… это просто овладение методом познания.

Я уже не говорю о том мощнейшем факторе дружбы, соперничества, любви, нелюбви, что возникает в детском классе и студенческой группе… Пусть ты ненавидишь дурака-учителя и не уважаешь дурака-доцента, но тем самым ты показываешь, что понимаешь их ограниченность, тебе на это уже хватает интеллекта.

Нормальное общество может себе позволить роскошь, что четыре-пять лет его подрастающее поколение созревает в университетах, как вино в дубовой бочке.

И если арену потерять не страшно, то сцену и лицедейство терять не хочется, но им есть замены в виде трансляций и телевизионно-киношных метаморфоз. А вот потерять школьного учителя, одноклассников, профессора, аудиторию и студенческую группу — это, на мой взгляд, грозит непредсказуемыми катастрофами. Мир станет другим. И нужно ли этому противодействовать — тоже непонятно.