Александр Сайфулин: На больших глубинах скрыты огромные перспективы

О том, как компания развивает новейшее направление, рассказал ее генеральный директор Александр Сайфулин.

– Александр Николаевич, насколько перспективны сейчас глубоководные промыслы?

– Судя по полученным фактическим экономическим результатам, это огромная перспектива для отрасли. Она позволяет уже не только нам, пока единственной компании, действующей в диапазоне больших глубин, но и всем остальным рыбацким компаниям Дальневосточного бассейна значительно улучшить свою экономику. Эта тема ранее никого, кроме «Востока-1» и ТИНРО-Центра, не интересовала, но в этом году она замечена, обсуждение вышло на высочайший уровень, что нас, безусловно, радует.

В феврале во Владивостоке состоялась конференция, на которой был представлен проект комплексной целевой программы научных исследований для рыбного хозяйства с перспективой до 2030 года. На встрече ученые выразили общее мнение: обозначили как одно из наиболее перспективных направлений для страны глубоководные исследования и организацию промысла. О важности глубоководных промыслов говорили и на отчетной коллегии Росрыболовства.

Расскажу подробнее о роли этого направления для отрасли. Прежде всего, мы получаем абсолютно нетронутый пласт объектов – рыб и беспозвоночных. До настоящего времени промышленность была занята уже известными и понятными делами – по вылову, переработке и реализации гидробионтов, добываемых в традиционных районах промысла. Предприятия направляли усилия только на то, чтобы выжать из давно освоенного ресурса максимальную прибыль. Водные биоресурсы на небольших глубинах континентального шельфа просто и привычно ловить. В этом заложен риск для всей отрасли: нельзя постоянно идти по проторенному пути, наращивая отдачу от одного запаса и, по сути, нещадно его эксплуатируя.

Наше рыбное хозяйство уже знакомо с взлетами и падениями численности основных объектов промысла, ситуация неминуемо повторится в будущем, возможно, в недалеком. Однако природа всегда предлагала рыбакам варианты. Например, 50 лет назад такой альтернативой стал минтай, который до того времени считался сорной рыбой, не пригодной в пищу. Сейчас это приоритетный объект.

Чтобы не подвергать отрасль очередному сырьевому кризису и не сталкивать рыбаков в борьбе за имеющиеся лимиты, можно пойти по новому пути. Направить усилия на глубоководный промысел и тем самым ослабить пресс на активно используемые биоресурсы и обеспечить их сохранение.

Конечно, как и все новое, это направление, по опыту РК «Восток-1», требует значительных инвестиций, интеллектуальных вложений и научно-технических усилий. Только от одного упоминания глубины дух захватывает – два с половиной километра! Такая цифра сегодня для многих предприятий выглядит недостижимо, но если подумать – что важнее: выложить сотни миллионов и получить право на облов уже жестко эксплуатируемого запаса либо направить те же средства в переоснащение или обновление флота, в получение нового опыта и в современные технологии? Еще десять лет назад эти рассуждения больше подходили бы для фантастического романа, а сегодня благодаря реальным результатам нашей компании по освоению больших глубин о таком промысле можно говорить как о реальной перспективе. Мы получили недорогие объекты, продукция из которых доступна людям со средним достатком. Это большой социальный и маркетинговый плюс для реализации гидробионтов больших глубин. Мы добываем таких объектов на промысловое усилие значительно больше, и в этом экономическое преимущество работы на значительных глубинах.

– Расскажите, как «Восток-1» приобретал такой опыт?

–В начале века, накопив средств, компания начала практическую проработку совершено нового для России направления – глубоководной добычи рыбы и краба. И годы работы в этом направлении, безусловно, дали нам бесценный опыт. Важнейшим фактором успешности этого эксперимента стала научная поддержка со стороны нашего отраслевого института – ТИНРО-Центра. Именно его материалы легли в основу организации промыслов макруруса и крабов-стригунов красного и ангулятуса на глубинах до 1-1,2 км.

В 2001 – 2002 годах «Восток-1» в невероятно тяжелой и затратной борьбе приобрел на аукционах доли квот этих объектов, взвалив на плечи кредиты в объеме более 12 миллионов долларов.

Последующие четыре года прошли в борьбе за выживание. Несмотря на долговую кабалу, компания смогла провести первую модернизацию судов, чтобы начать эффективно работать на глубоководных объектах.

В 2008 году в отрасли произошло, пожалуй, самое приятное событие за всю историю современного российского рыболовства – распределение долей квот по историческому принципу. Предприятие получило мощный толчок для развития, устойчивую перспективу на 10 лет. От ощущения стабильности появилось чувство уверенности и желание приложить все усилия для освоения глубоководного промысла. Мы начали пополнять флот и провели вторую модернизацию судов, которая позволила нам уверенно работать на глубинах до 1,2 километра.

В 2013 году, наконец, пошла отдача от глубоководного промысла в целом: прибыль стала приносить и добыча ранее убыточного макруруса. Мы приступили к гашению кредитов, «висевших» на нас с аукционов 2001 - 2002 годов, выплатив их полностью к 2016 году. Конечно, этот опыт – по освоению нового направления – обошелся в сотни миллионов, но предприятие готово поделиться им со всей отраслью.

– Вы упомянули целых две модернизации флота. За счет каких средств удалось их провести?

– Эти средства были получены от реализации краба. Именно крабовый промысел дает нам финансовые возможности для реализации перспективных и стратегически важных проектов. Красный краб-стригун и краб-стригун ангулятус недороги по сравнению с опилио и камчатским, но последние три года они дают «Востоку-1» 46 % выручки – 16,4 миллиона долларов в год.

Условная тонна крабовой продукции приносит нам 3,4 тысячи долларов, а рыбной – лишь 1,2 тысячи долларов, то есть втрое меньше. Но даже эти скудные средства позволяют компании инвестировать в развитие глубоководного промысла.

Отмечу: только благодаря лову краба мы смогли освоить глубоководный промысел не только крабов, но и макруруса, что ранее, как я уже говорил, было убыточно. Когда мы начинали заниматься его добычей, эта рыба стоила всего 600-800 долларов за тонну, только недавно цены выросли до 1100-1400 долларов. «Восток-1» почти 10 лет работал по макрурусу в убыток, компенсируя расходы прибылью от краба. Ведь макрурус представляет собой существенный потенциал для промышленности. Это подтверждает наука: на глубинах до 2,5 километра обнаружены огромные запасы черного макруруса.

Вот так компания многие годы, невзирая на растущие цены на топливо, долги и другие проблемы, развивала глубоководный промысел, наращивала и модернизировала флот. Со временем затраченные усилия переросли в качество, и сегодня мы можем смело заявить, что добились успеха.

– В чем выражен этот успех? Можете вкратце перечислить основные достижения «Востока-1»?

– За 10 лет наш флот вырос до 17 судов (обновление и пополнение – на 65 %), их суммарный тоннаж увеличился с 10 тысяч тонн до 17 тысяч тонн. Инвестиции по этому направлению составили почти 30 миллионов долларов США.

Общий вылов РК «Восток-1» увеличился вдвое – с 15,7 до 31,2 тысяч тонн. Уловы глубоководных крабов возросли с 4 до 8 тысяч тонн, а макруруса – с 2,8 до 15 тысяч тонн – в 5 раз.

Создано 400 новых рабочих мест, теперь в компании трудится 900 человек. Выручка увеличилась впятеро: с 660 миллионов до 3,5 миллиардов рублей. Чистая прибыль выросла в 50 раз: с 11 до 564 миллионов рублей. Увеличились и совокупные фискальные сборы – с 60 до 500 миллионов рублей в год.

За эти годы на государственных аукционах предприятие приобрело 7 тысяч тонн рыбных квот почти на 100 миллионов рублей. А вот на торгах по квотам глубоководных крабов у нас не хватило средств конкурировать с компаниями, имеющими огромные кредитные ресурсы.

Таким образом, только благодаря увеличению вылова даже самого дешевого глубоководного краба мы смогли реализовать целый комплекс программ и стратегически важных мероприятий. Освоен промысел краба и рыбы на глубине до 1,2 км, открыт перспективный и огромный по запасам объект – черный макрурус, флот компании пополнился специализированными судами для глубоководного лова.

Более того, «Восток-1» продолжит промысловое «погружение»: пройдя уже две значимые отметки – 1 и 1,2 км – предприятие поставило задачу освоения глубин в 2,5 км. Для этого требуется провести уже третью целевую модернизацию промыслового флота, в рамках соответствующей программы одно судно уже модернизировано. Предварительная оценка объема инвестиций по этой третьей модернизации – 6,9 миллионов долларов.

– Значит, останавливаться на достигнутом не собираетесь?

– Конечно. В 2016 году, делая пробные постановки ярусов и порядков, наши капитаны обнаружили следующее: запасы биоресурсов на больших глубинах на порядок выше, чем в традиционных районах промысла. Подтверждаются предположения академической науки. Были достигнуты рекордные суточные выловы: по крабу – до 17 тонн, а по макрурусу – до 47 тонн, и это при добыче судами среднего тоннажа. Такие результаты нас очень вдохновили, и компания занялась новой модернизацией судов.

Совместно с нашим предприятием ТИНРО-Центр разрабатывает программу оценки запасов на сверхбольших глубинах. Ведь сегодня только суда РК «Восток-1» имеют специальные технические комплексы и способны вести промысел на глубинах, превышающих 1,2 километра. Расчеты специалистов Дальрыбвтуза показали, что нагрузки, которые действуют на промысловое вооружение на большой глубине, совсем иные, чем на традиционных глубинах. Расчеты подтверждены математически и уже проверены практикой.

Наша программа освоения глубин в этом году была замечена органами власти и совпала с задачей, которую обозначила РАН и поддержал президент Владимир Путин: масштабное изучение глубоководных ресурсов и их практическое освоение и применение.

По факту 2,5 километра – это почти неизведанные глубины. Мы по собственной инициативе закупили и оснастили свои суда импортным видеооборудованием для подводных съемок. Также компанию очень заинтересовала информация об автономных глубоководных роботах академии наук. Мы рассматриваем возможность аренды такого устройства или даже заказов специализированных роботов для промысловой разведки на большой глубине. Такой аппарат помог бы изучать запасы, визуально определять поведение гидробионтов. Это даст возможности совершенствовать орудия лова.

Кроме того, совместно с ТИНРО-Центром мы готовим комплексную программу исследований глубоководных ресурсов российского Дальнего Востока, разработки методов оценки этих запасов и их прикладного освоения в рамках проекта «Глубоководный пояс дальневосточных морей».

Еще один важный вопрос, которым мы начинаем заниматься в этом году – активное включение России в промысел в конвенционной зоне северной части Тихого океана. Будем проводить совместное исследование с ТИНРО-Центром. Компания выделит для этой работы ярусолов «Восток-7», успешно освоивший промысел черного макруруса на глубинах 1,5-2,1 километров. Уже намечен район - горы Императорского хребта Тихого океана. Затраты будут существенными, но задача – государственной важности, поэтому мы решились на ее исполнение.

В долгосрочной перспективе наш опыт и проекты – это фундамент, который позволит Россия занять и сохранить лидерство в освоении глубоководных ресурсов Мирового океана.

– Являясь пионерами в перспективном направлении, пользуетесь ли вы господдержкой?

– Власть должна стимулировать такие новации, как развитие глубоководного промысла, ведь отдачу от них для всей отрасли трудно переоценить. Однако наше предприятие шагнуло в этом направлении настолько далеко вперед, что оказалось вне сферы действия существующих мер господдержки. «Востоку-1» не помогает даже такой передовой инструмент, как закон «О свободном порте Владивосток», предусматривающий особый режим для реализации инвестпроектов начиная с суммы вложений в 5 миллионов рублей.

А между тем компания уже вложила в развитие глубоководного промысла более миллиарда рублей, но в статусе резидента СПВ «Востоку-1» отказали. Мотивировка – мы не новое предприятие.

Единственной реальной поддержкой государства для нас стала льгота при оплате сборов за пользование ВБР. Это позволило на пару лет ускорить процесс освоения глубин 1,2 километра. И мы питаем надежду, что предприятиям, работающим по очень затратному направлению освоения глубоководных объектов, оставят эту льготу. В нашем случае она позволит в более короткие сроки организовать промысел на глубинах 2,5 километра.

– Существуют ли какие-либо существенные проблемы, которые могут помешать вашим амбициозным планам?

– Увы, да. Сейчас вполне реальной стала перспектива распределения крабовых квот на аукционах. Как когда-то призрак коммунизма по Европе, призрак крабовых аукционов ходит по самым высоким кабинетам власти и грозит материализоваться в очередной отраслевой передел.

Выставление лимитов на торги потребует огромных средств для покупки. А у нас просто нет свободных финансов: все деньги идут на третью модернизацию флота. Так что квоты на аукционах приобретут новички, имеющие капитал и доступ к кредитам.

Также есть опасность того, что глубоководных крабов выставят на торги вместе с обычными шельфовыми крабами. В этом случае – прощайте глубоководные перспективы страны. Новые пользователи не умеют вести промысел на больших глубинах, а наш опыт показал: чтобы организовать устойчивую добычу краба хотя бы на глубине 1,2 километра, понадобится не менее десятка лет.

И это не голословные утверждения: в 2008 году квоты глубоководного красного краба-стригуна (японикуса) имели 34 компании, сейчас - всего 15, причем большинству из них мы помогаем осваивать этот ресурс. Сейчас краболовный флот нашей компании добывает более 90% от всего вылова японикуса на бассейне. В случае аукционов РК «Восток-1» лишится средств для развития программы по глубинам до 2,5 километра.

Также нам придется прекратить освоение хотя и имеющего огромную биомассу, но пока низкорентабельного макруруса. Придется свернуть важные для страны исследования на большой глубине, потому что ни ТИНРО, ни кто-либо из рыбопромышленников, кроме нас, не имеет судов, способных работать на глубине 2,5 километра. Компанию вынудят просто распродать ярусный флот и отказаться от глубоководной программы по макрурусу, которая дотируется из средств, получаемых от продажи глубоководного краба.

– То есть эта перспективная ниша глубоководных промыслов так и останется незанятой?

– Отнюдь. Приоритет освоения глубоководного промысла однозначно перейдет к Соединенным Штатам, ведь в их водах на больших глубинах обитают те же или похожие виды крабов и рыб. Средства массовой информации США следят за деятельностью именно РК «Восток-1» и призывают американские компании следовать нашему примеру. И наших специалистов по глубоководному промыслу примут за рубежом с распростертыми объятиями.

– Что же делать?

– Решение весьма простое: не выставлять на аукционы лимиты крабов, тем более глубоководных. Такие торги не только разрушат наше предприятие с 27-летней историей, но и подорвут развитие отечественного глубоководного лова, усложнят вход России в «свободные» воды Мирового океана.

А введение в промысел краба и рыбы на больших глубинах – до 2,5 километра – даст государству огромный дополнительный биологический ресурс. Подсчитать эффективность этого несложно, учитывая размеры запасов, и отчисления в бюджет, несомненно, кратно превысят разовый доход от аукционов. Биомасса глубоководных крабов огромна. По данным российских и японских ученых, она со временем превысит ОДУ всех крабов Дальневосточного бассейна в 60 тысяч тонн.

С глубоководным макрурусом ситуация аналогичная. Судя по уловам судов среднего тоннажа – 40 с лишним тонн за сутки – его биомасса наверняка в дальнейшем превысит запасы минтая.

Надеюсь, что государство, оценив ситуацию, примет верное решение, основанное на здравом смысле, а не на желании получить кратковременную выгоду.

По крайней мере, для РК «Восток-1» - единственной компании в отрасли, реально работающей над развитием глубоководной программы Дальневосточного бассейна, и ведущей эту деятельность за счет доходов от глубоководного краба - конечно, выставление на аукцион 40 % его квот разрушает все «глубоководные» планы.

И, как я уже упоминал, государственная поддержка в виде льготы по оплате за ВБР, безусловно, ускорила организацию устойчивой работы на глубинах 1,2 километра. Мы благодарны за это государству, и очень надеемся, что эта мера поддержки для компании сохранится, учитывая нашу реальную работу по глубоководной программе.