Нефтегазовый сектор: какое будущее ждёт госкомпании России — часть 2

К Новому году Владимир Путин разрешил приватизацию нацпарков и особо охраняемых природных территорий, которые находятся в пределах населённых пунктов. По мнению экспертов, после этого ничто не помешает начать приватизацию крупных госкомпаний. Специалисты отмечают, что это поможет нарастить эффективность в работе предприятий.

Так, государственная компания Газпром завершила 2020 год с рекордными убытками в 592,1 миллиарда рублей по РСБУ. В то же время частный НОВАТЭК за тот же период заработал 327,6 миллиардов рублей.

Но показатели прибыли зависят от многих переменных и могут быстро меняться. Точнее отображают положение компании показатели капитализации. Рыночная стоимость Газпрома — 5,03 триллионов рублей, а НОВАТЭК — 4,08 триллионов. При этом Газпром добыл за прошлый год 452 миллиарда кубометров газа, имея трубы для экспорта топлива в другие страны, долгосрочные контракты и крупную сеть сбыта. НОВАТЭК добыл порядка 84 миллиардов кубометров и потратился на его сжижение и транспортировку. Объём добычи НОВАТЭКа более чем в 8 раз меньше, чем Газпрома, при этом оценка инвесторами имеет небольшую разницу.

В нефтяной отрасли, по словам экспертов, ситуация аналогична.

«Возьмём в пример компании Лукойл и Роснефть. У Роснефти ресурсная база значительно больше, чем у Лукойла, добыча больше, но при этом с точки зрения капитализации их расценивают приблизительно на одном уровне. Почему так происходит? Потому, что Лукойл более доходный, у него лучше управление. Если сравнить опять же Роснефть и иностранные компании таких же масштабов, то у них разница в цене будет десятикратная, практически несопоставимая», — рассказал директор Фонда энергетического развития Сергей Пикин.

«Разница между компаниями, управляемыми государством, и частным бизнесом грандиозная. В России, как и в некоторых других странах, чиновник, управляющий государственной организацией, чаще всего не заботится об ее эффективности. То есть в коммерческой компании менеджмент должен управлять в интересах акционеров и заботиться о повышении прибыли и минимизации издержек. Это закон, который нельзя нарушить. В госкомпании, как мы видим, вместо этих принципов, руководство заботится о максимизации издержек. Начинаются проекты, которые заведомо провальные в коммерческом плане, только потому что они требуют огромных вложений и на этих вложениях чиновники могут заработать деньги. Они не отвечают перед инвестором (государством), эффективность таких компаний становится чрезвычайно низка», — отметил аналитик нефтегазовой отрасли Михаил Крутихин.

«Доля государства в нефтегазе велика — это плохо. Даже присутствие двух частных компаний не исправляет ситуации, поскольку они работают на рынке, где доминируют госкомпании, и вынуждены принимать их правила игры. Значительно увеличить долю рынка частникам всё равно не дадут. А значит нет смысла слишком усердно стремиться к развитию и повышать свою эффективность. С волками жить — по волчьи выть», — пишет профильный телеграм канал «Газ-Батюшка».

Стоит отметить, что без отмеченной конкуренции невозможно обеспечение достойного качества услуг по доступным ценам и, например, провести газификацию регионов.

«Посмотрим, например, как происходила газификация Газпромом. Казалось бы — соцпроект. Газпром говорил, что ежегодно выделяет на нее по миллиарду долларов. Но где газификация? Ее нет! Гигантские трубы проходят от Ямала в сторону Европы и по тем территориям, где они идут (Коми, Архангельская область), поселки и селения не газифицированы. Грубо говоря, труба есть, но ответвлений к населенным пунктам от нее нет. Можно сказать, что газификация провалена. Ничего, кроме как продавать самый „примитивный“ газ Газпром не умеет, это очень примитивная организация», — заявил аналитик нефтегазовой отрасли Михаил Крутихин.

Но просто так продать такой крупный стратегический объект, как нефтегазовая компания не получится — дорого. Кроме прочего ослаблен инвестиционный интерес и климат из-за санкций, силовыми решениями корпоративных конфликтов (Евросеть Евгения Чичваркина, Baring Vostok Майкла Калви). Даже IPO успешного Совкомфота вышло неудачным — акции компании подешевели на 10% после выхода на биржу.

Стоит отметить, что хоть если в нефтедобыче участвуют в основном государственные компании, то нефтесервисные организации, которые занимаются наймом сотрудников, перевозкой техники и реализацией проектов — частные компании.

Но во время коронавируса сектор нефтесервиса просел больше всего — компании просели на 30%, заработав не более 22 миллиардов долларов. Добывающие компании из-за слабого спроса и падения цен на нефть отказались от разработки новых месторождений, а по выполненным работам не платили. Тот же Газпром ввёл отсрочку платежей на 180 дней и позже продлил её на 2021 год. Нефтесервисным же компаниям при этом надо инвестировать в новые технологии и платить зарплаты сотрудникам. Всё это и привело к бунтам вахтовиков, которые мы наблюдали в 2020 году. При этом, по словам экспертов, проблему нельзя решить, национализировав компании.

«Нет, лучше бы не было. Ни ФГУПы, ни частные компании деньги не могут печатать. А когда речь идёт об общении с Газпромом или Роснефтью, то тут уже не важно, кому принадлежит компания. Ведущие добывающие компании могут гнуть свою линию по оплате и диктовать условия работы, кому угодно. Но частные компании намного гибче, у них намного больше вариантов по привлечению заёмного капитала, за каждым шагом директора не следит прокурор на предмет нецелевого использования полученных средств. И всё это позволяет в конечном итоге частным компаниям выживать. А ФГУП пришлось бы при таком же раскладе ликвидировать или банкротить», — пишет ТГ «Газ-Батюшка».

«Закономерно, что удар пришелся по „сервисерам“. Ограничение добычи привело, прежде всего, к ограничению объемов бурения. Но в данном случае речь идет о форс-мажоре. Остановка произошла из-за договоренностей в рамках ОПЕК+ на государственном уровне, значит, и риски компаний должно было страховать государство, независимо от формы их собственности. К сожалению, у нас государство при принятии подобных системных решений учитывает только линейные последствия. Но это уже претензия к уровню компетенций и качеству управленческих решений наших чиновников», — пишет ТГ «Буровая».

Таким образом, в нефтесервисе нет места для государственных компаний. Полное огосударствление нефтегазового сектора невозможно, даже если добывающие компании национализируют, подрядчики всё равно останутся частными.

У экспертов нет единого мнения по поводу приватизации и национализации нефтегаза. В «Буровой» считают, что если есть закон о приватизации, то должен быть аналогичный и о национализации. «Если частные компании распоряжаются стратегическими ресурсами, то должен быть механизм отстранения плохих управленцев от ресурсов страны», — пишут авторы.

«Газ-Батюшка» уверен, что «национализация не имеет плюсов по определению, тем более в рамках рыночной экономики, национализация — это узаконенная экспроприация частной собственности». Вопросы национальной безопасности должны решаться в правовом поле, с помощью законодательного регулирования. Уйти от этого будет невозможно, ведь все компании находятся на территории России.

Таким образом, не выбирая единственный путь, государство лавирует между национализацией и приватизацией, при этом увеличивая собственную долю присутствия в секторе, под видом усиления эффективности. Однако усиливается лишь застой в отрасли.