Беженцы из ДНР во Владивостоке: поняли, что пора, когда взорвался трамвай

Семья, трое детей, стабильная и приносящая хороший доход работа, квартира по ДВ-ипотеке в главном городе Дальнего Востока и планы на будущее. Это — сегодняшний день 32-летнего Станислава Олизько из Донецка. Но так было не всегда.

Проверка боем

— Когда начались бои в Краматорске, мы начали думать, что нам делать — оставаться или нет. Сначала бои были не очень близко. Мы то уехали к родне, то потом вернулись в Донецк. Я пытался работу найти, но было туго с этим, потому что я на шахтёра не учился. Не знали, что делать, накопления заканчивались.

Но, когда я увидел, как в трамвай, уехавший за 10 минут перед тем, в который я сел, попал снаряд… Мы подъехали — смотрю, горит. Там полегли все, все, кто был… Тогда понял, что пора, —

рассказывает Станислав о своём решении уехать в Россию.

Владивосток выбрали неслучайно — жена родилась в Приморье и жила здесь до 7 лет. Правда, из родственников — только отец, который на тот момент был в плавании. Да и то — у него нет своего жилья, и приютить беженцев, пусть и родных, ему было негде.

Жители ДНР продали машину, и этих денег только-только хватило на то, чтобы в октябре 2014 года добраться через блокпосты до Ростова, оттуда — в Москву и дальше самолётом на Дальний Восток.

Кров над головой пара с полуторагодовалым малышом обрела в ПВР на Командорской, 11 в гостинице «Белый лебедь». Сначала жили в комнатах по 10-12 человек. Всего, как вспоминает Станислав, приехавших с Донбасса в поисках мирной жизни там было около 60 человек.

— Мне повезло довольно быстро найти работу. Один человек с пониманием отнёсся, очень по-хорошему, и дал мне шанс, — говорит мужчина.

Чуть позже беженцам предложили разместиться в той же гостинице, но уже в отдельных комнатах за плату. Три года Стас, жена и к тому моменту уже двое детей жили в 12 квадратных метрах с общими кухней и туалетом на этаже. Платили они за это 8 тыс. руб. в месяц — даже в сравнении с наймом самой дешёвой на рынке арендной недвижимости Владивостока «гостинки» эта цена была чуть ниже, поэтому приняли такой вариант.

Несмотря на весьма стеснённые условия, вспоминает собеседник «Восток-Медиа» об этом времени с теплотой: те, кто приехал семьями, не только чувствовали ответственность за жён и детей, но и старались во всём поддерживать друг друга.

«Достаю из широких штанин…»

Несмотря на лояльные условия для приёма беженцев, семье Олизько пришлось столкнуться с некоторыми нерадивыми исполнителями на местах.

— Очень хорошие условия были по программе переселения соотечественников. Но получить полную информацию — что, где, как — было крайне сложно. Мы собирали какие-то обрывочные данные — в интернете, кто-то что-то рассказывал, о чём-то говорили в ФМС.

Но толком понимания не было, и мы совершили ошибки с оформлением, — делится Станислав.

По его словам, на тот момент, в 2014 году, по программе переселения соотечественников можно было получить «подъёмные» — по 220 тыс. руб. на взрослого и 110 тыс. руб. — на детей.

Но, не зная многих нюансов, молодые люди оформили жене (поскольку местом её рождения была Российская Федерация) и ребёнку разрешение на временное проживание (РВП). А обладатели такой «синей книжечки» уже не считались беженцами, и им была предусмотрена матпомощь в размере не 220, а 80 тыс. руб.

Получить гражданство России семейной паре удалось только спустя три года после приезда в нашу страну. На пути кто только не вставал: и «добрые» фирмы, предлагающие услуги по оформлению пакета документов на гражданство, и не совсем аккуратно исполняющие свои обязанности сотрудники в форме подразделений миграционной службы, и всевозможные посредники.

— Когда стало совсем невмоготу, я просто пошёл к начальнику ФМС и сказал: «Слушайте, ну давайте по-человечески уже!». Он оказался толковый мужик, во всём разобрался, — вспоминает Стас Олизько.

Не теряя корни

К тому моменту, как появился российский паспорт, наш герой уже довольно крепко «стоял на ногах». Он работал с раннего утра до полуночи, монтируя сантехнику, и смог позволить себе первую ипотеку — квартиру в 38 квадратов на улице Весенней. Через пару лет семья воспользовалась льготной программой «Дальневосточная ипотека» и купила квартиру побольше.

— У нас трое детей сейчас, мы многодетная семья. Подали заявку, чтобы получить земельный участок, хотим строить свой дом, — делится планами на будущее бывший беженец. — Сейчас у нас всё хорошо.

Это первое время прямо страдали — без бабушек-дедушек, тётушек и дядь, помощи никакой, случись что. Любая жизненная ситуация — в ДТП попал, ещё что-то — нужны деньги, а обращаться не к кому.

Переселенцы из ДНР были плечом к плечу не только когда начинали жизнь с нуля на новом месте, многие не теряют дружеских связей и сейчас. Крестины детей, дни рождения, праздники — собираются вместе.

— Мы четыре-пять семей до сих пор дружим. Если беда случается какая-то, то максимально стараемся помочь. Потому что по факту больше никого-то и нет тут, — уточняет особенности жизни беженцев Станислав.

В 2019 году с женой и ребятишками он проделал сложный межграничный трип и побывал в гостях у родителей в Донецкой области, заехали к родным и в Украину. Строили аналогичные планы в этом году, но, скорее всего, их придётся отложить.

— Родственники оставались в Донецке всё это время, район такой — вроде боевых действий таких нет, снаряды туда не долетали.

После 2014–2015 годов затихло, так, постреливали на окраинах, жить можно было. Но сейчас собираюсь им купить билеты, чтобы они ехали сюда, — рассказывает Станислав.

— Позвонил в ФМС по «горячей линии», чтобы ещё двум семьям друзей помочь — у меня есть возможность дать им работу. Инстаграм, новости - везде пишут, что есть 14 пунктов размещения в Приморском крае и всё-всё. Хотел разъяснения получить, чем могут помочь. Позвонил, говорят — никаких указаний нам ещё не давали, пока тишина, пока ждём.

В заключение разговора с корреспондентом «Восток-Медиа» Стас Олизько ответил на вопрос — действительно ли беженцы из Луганской и Донецкой областей боятся ехать на Дальний Восток из-за дороговизны жилья, продуктов и прочего.

— Знаете, во Владивостоке у нас дороговато жить. Тогда, в 2014 году, помощь была очень хорошая — трёхразовое питание было, жильё, это очень важно в первые месяц-два, пока человек пойдёт работать, зарабатывать деньги, — считает переселенец. — Но больше, наверное, боятся, потому что это вообще другой край России.