Не плачь, глаза закрой: в приморской колонии насильно бреют заключенных девушек?

Вот уже несколько дней в медиапространстве Дальнего Востока набирает обороты скандал, разразившийся в исправительном учреждении для женщин на территории Приморья. В исправительной колонии №10 под предлогом борьбы с педикулезом несколько девушек публично обрили наголо. Активисты ОНК бьются за доступ к осужденным, а руководство колонии заявляет, что это была вынужденная мера. Журналисты издания изучили ситуацию и выяснили ряд любопытных подробностей этой «эпидемии».

Баснословная безнаказанность

— Давайте я на колени встану?
— Ты сейчас раскрутишься на триста восемнадцатую.

Эти две строчки — часть диалога сотрудника ИК-10 Горное и девушки, которая отбывает там наказание. Пересказала этот «занимательный разговор» мать осужденной, которая практически каждый день разговаривает с дочерью по специальной связи. Девушку, которая отбывала наказание в соответствии с правилами, за несколько дней до этого публично обрили для профилактики педикулеза. Ее волосы достигали поясницы. То, что было после описать словами невозможно, у остриженной случилась настолько сильная истерика, что руководство колонии поставило ее на учет как склонную к суициду.

Другая девушка, по словам активистов ОНК, попыталась вырваться и даже смогла убежать от «парикмахеров», но была схвачена зечками-активистками, «скручена» и обрита. Члены ОНК отмечают, в том числе и в документах, что у девушки есть явные следы физического воздействия, об этом же осужденная рассказывает матери в одной из аудиозаписей, оказавшихся в распоряжении редакции.

Также общественники и родственники осужденных указывают, что девушек, которые отказывались бриться наголо сотрудники учреждения называли «чернобурками». В ранних, покрывшихся пылью, альманахах, посвященных российским местам не столь отдаленным, это оскорбление указывало на девушку, которая отказывается сотрудничать с администрацией и жить в соответствии с внутренним распорядком.

На прошлой неделе члены ОНК направили официальные обращения в ряд ведомств с изложением фактов и просьбой провести проверку в ИК-10. На сегодняшний день ими получен официальный ответ на 2-х листах от ГУФСИН ПК (имеется в распоряжении редакции) с формулировками, что все изложенное в заявлении членов ОНК, не подтверждается и официальное обращение от ГУФСИН ПК на имя председателя ОНК ПК на 3-х листах, где за подписью генерал-майора Версткина перечисляются эпизоды, в которых активисты пресекли закон при посещении колонии.

В личной беседе с членами ОНК, начальник колонии Грицкова ответила, что эпидемии как таковой не было, но имели место единичные случаи обнаружения. Девушки дали добровольное согласие на бритье головы «под ноль», в том числе и те, кому после этой добровольной процедуры «нарисовали линии на личных делах», обозначающие склонность к «наложению на себя рук».

Достоверно было подтверждено три случая бритья осуждённых, однако члены ОНК утверждают, что им удалось получить информацию о как минимум пятидесяти обритых девушках. Настоящая цифра пока остается скрыта от наблюдателей, но ГУФСИН опубликовал официальное сообщение о семи случаях добровольных «санитарно-профилактических мероприятиях».

Эпидемия, но не сериал

Все действия людей, которые заняты охраной заключенных, строго регламентированы и подлежат обязательной документации. Говоря простыми словами в исправительных учреждениях, сегодня нет «абсолютной власти» надзирателя над надзираемым, и за этим следит большое количество различных ведомств, комитетов, активистов и просто родственников, которые моментально «считывают» все противоправные действия и поднимают волну от социальных сетей, до обращений к руководителям ведомств.

Брить «под ноль» заключенную с волосами, достающими до поясницы, без веских оснований нельзя было даже в лагерях системы ГУЛАГ, это могло обернуться серьезными последствиями. Недобровольное бритье наголо и тогда, и сегодня — это очевидное применение насилия, и оно должно быть серьезно мотивировано. Сотрудники исправительного учреждения утверждают, по словам представителей ОНК, что мотивом для насильственного бритья голов осужденным стала вспышка педикулеза. Говоря простым языком — вши.

— Меня увели, я умоляла — давайте я закажу средство из дома, завтра его уже привезут, если нужно я здесь останусь на улице, без еды даже, никуда не буду заходить даже, только не брейте. «Нет и все, —говорит одна из осужденных матери.

Помочь разобраться в том — был ли на самом деле педикулез у девушек могли бы помочь медицинские книжки, но сотрудники ОНК не смогли их получить. Магическим образом заветные документы трижды «уплывали» от общественников, на момент написания статьи, наблюдатели ОНК все еще не получили доступ к медицинским записям. Журналисты издания составили несколько вероятных сценариев, по которым развивалась эта история и выявили сильные и слабые стороны каждой версии, которые сегодня предлагаются общественности родственниками осужденных, членами ОНК и сотрудниками колонии.

Брить или не брить — вот в чем вопрос

А если эпидемия была?

Пусть и единичными вспышками, но педикулез — это не то заболевание, которое руководство колонии должно оставить без внимания. В пользу версии о наличии эпидемии говорит применение сотрудниками колонии вещества «Креолин», которым они обрабатывали места проживания. Об использовании такого вещества заявила активистам ОНК мать одной из осужденных, которая, по ее словам, ранее такого наименования не встречала, как и ее дочь. Кстати, есть куда более демократичные методы лечения педикулеза, например педикулициды, которые в удобной для использования форме, например в качестве шампуня, продаются в любой встречной аптеке.

Выбор средства дезинсекции достаточно странный, «Креолин» — это препарат, который применяется ветеринарами для лечения псороптоза овец и коз, а также для обработки «коровников». Применяют его «в полной амуниции», в том числе — фартуках и респираторах, так как препарат может вызвать отравление. Матери осуждённых заявляют, что девушкам никаких средств защиты не выдавали и они буквально задыхались в «закрытой коробке».

— Кого бы туда привести, чтобы он мог в полной мере ощутить этот запах. Это просто травля осужденных, нельзя ни в коем случае такого допускать, — отмечает наблюдатель ОНК.

А если эпидемии не было?

Если опустить исторические параллели о применении сельскохозяйственных ядов в отношении другого рода осужденных три четверти века тому назад, то ряд действий сотрудников колонии вызывает некоторые вопросы. К примеру, ни одна осужденная девушка не пожаловалась на то, что у нее изъяли одежду для дезинфекции. И это при том, что дезинфекция белья, верхней одежды и постельных принадлежностей в дезинсекционных камерах или инсектицидами является обязательным условием борьбы с эпидемией педикулеза. По крайней мере так считает Роспотребнадзор.

Аналогичного мнения о необходимости обработки одежды и постельных принадлежностей придерживаются писатели, прошедшие суровую школу лагерей, в том числе и на Дальнем Востоке — сотню лет назад в Дальлаге одежду осужденных «прожаривали» как раз для того, чтобы избавиться от возможных паразитов и избежать вспышки заболевания, которое может при неосмотрительности грозить серьезными последствиями.