«ДВ Ведомости»: Женская колония в Приморье «притягивает» всё больше постояльцев

ВЛАДИВОСТОК. 18 июня. ВОСТОК-МЕДИА - День легкой промышленности в женской колонии № 10, что в селе Горном, — одно из самых экстравагантных событий года в Приморье. И не потому даже, что создаваемым здесь историческим костюмам мог бы позавидовать любой театр и этнографический музей. Просто суммарная мощь эмоций здесь, в «десятке», настолько сильна, что, кажется, даже «Евровидение» уступает ему по накалу страстей и «нервно курит» в сторонке киноконцертный зал «Россия» перед успехом скрипящих досок сцены старенького клуба колонии. Секрет невиданной феерии образов и чувств прост: запертый в неволе разум рождает настоящие шедевры, пишет газета «Дальневосточные ведомости».

Но сказочное дефиле героев книг и кино, «игры в ситец» и завораживающие театральные постановки начнутся позже. Пока же на часах 9 утра, и начало самого яркого дня в году, которого 360 дней с нетерпением ждет весь спецконтингент, грозит обманчивой будничностью. На повестке дня — пошив обычных мужских трусов на время. Отличие этого очередного рабочего дня в швейном цеху фабрики учреждения только в одном: над каждой машинкой реют яркие, как тропические фрукты, разноцветные надувные шарики, а за колоннами цеха прячутся камеры, операторы и журналисты.
— Я трафаретчица. Не понимаешь? Сейчас объясню. Вот у тебя здесь «полочка», — проводит одна из осужденных длинным ногтем по моей ноге, — на ней я провожу черту мелом и потом на них нашивают карманы.
Не вздрагиваю от острого прикосновения, не спрашиваю, за что мотают свой срок трафаретчица и ее подруга наладчица, просто невольно фиксирую символичность каждой фразы: выражения «провести черту» и «пришить» здесь в цеху, где работают и бывшие убийцы в том числе, быстро становятся из прежде роковых обычными рабочими фразами. Здесь вообще не принято спрашивать, кто за что «сидит» и когда была перейдена та самая черта дозволенного. На фабрике, как в муравейнике, все полезны и равны — и швеи, корпящие над жужжащими машинками, и наладчицы, проворно тащащие на себе сломавшиеся тяжелые швейные машины в ремонтный цех. Только вот исчисление стажа работы тут свое, условное: не годами оно идет, а сроками наказания. Будни нанизываются на канву жизни ситцами, шерстью да подкладочной тканью. Сотни комплектов постельного белья — вот и вышел срок за воровство. Десятки сшитых пальто — и отсижена 228-я. Всего три месяца ученичества «бригадным методом» — и готова швея второго разряда. Несколько лет в колонии дают шанс получить высший четвертый разряд и личное клеймо швеи. Несколько сроков — и ты уже ас. При условии, конечно, достаточного трудолюбия и… порядочности. Отвертка, молоток, ножницы, иглы — такие инструменты не доверишь на честное слово, поэтому после каждой смены в цеху идет обязательный обыск всех осужденных. В итоге на фабрике остаются работать самые порядочные и психологически устойчивые женщины. Таких из полутора тысячного населения колонии около 400 человек. Больше фабрика просто физически вместить не может.
— Есть возможность трудоустроить еще сто человек, но тогда придется работать в три смены, — говорит начальник центра трудовой адаптации осужденных ФБУ ИК-10 Оксана Петроченко. Сегодня она, главный технолог, мастер и старший контрольный мастер — главные судьи соревнований. Бой же идет не на жизнь, а на смерть. Главный герой в цеху — мужские нелепые трусы 50-го размера с талией в 100 сантиметров. Главное обстоятельство для победы — время. Сшить мечту советского мужчины полагается не медленнее, чем за 12 минут. А оттого «семейники», сшитые наспех, порой получаются невероятно забавными и по-домашнему милыми.
— Почему именно трусы шьем на конкурс? Это старая традиция. Фабрике лет 50 нашей, а трусы — наша фирменная продукция уже три десятка лет, — улыбается победительница прошлогоднего конкурса Неля М. В 2008-м она сочинила элемент джентльменского набора всего за 8 минут. Сегодня шила, как признается сама, с чувством, с толком, с расстановкой. Как итог — 11 минут времени. Неля обрезает нитки трясущимися руками. «Трусы на стол — и свободна», — шутят болельщицы вокруг, когда она бегом первая сдает жюри работу.
Неля волнуется: ее 50-я бригада — передовая, и даже такое несложное изделие, как трусы, шьет с учетом всех швейных норм и наук. «Запошив задними половинками», мягкий талон, отверстие для резинки с левой стороны на три сантиметра от среднего шва — такие нелегкие правила кого угодно заставят трястись от волнения! Масла в огонь подливает и строгость жюри: за каждый дефект — минус один балл.
Однако в итоге все участницы ровно выходят в финал, чтобы порадовать приморский рынок новехонькими 22 бельевыми изделиями с гордой биркой «ФБУ ИК-10». Такой этикеткой как гарантом качества давно уже гордятся многие приморские бизнесмены, которым поставляет свою продукцию здешняя швейная фабрика. А что? Цены вполне приемлемые (к примеру, один комплект постельного белья из бязи, сшитый руками осужденных, идет в розницу по цене 580 рублей за штуку), также недороги и качественны трусы, халаты и подушки.
Кроме поставщиков, радуются и сами осужденные, для многих из которых срок наказания становится порой единственным способом получить хорошую профессию.
26-летняя осужденная Елена Н. признается: если бы не срок, никогда в жизни не села бы за машинку. Сегодня Лена — швея с трехлетним опытом, создавшая уже в своей жизни не одну сотню изделий: и пальто на СК (спецконтингент, или осужденные. — Прим. авт.), и куртки для студотрядов, и медицинские халаты, и даже форму для сотрудников колонии…
Трудится она в первую смену — с 8 утра и до 17:00, чтобы через неделю выйти в вечернюю и сидеть за станком до часу ночи, с двумя лишь перерывами на туалет, перекур, чай и обед…
Еще одно место работы в колонии (а работать, согласно 103-й статье УИК РФ, обязана каждая здоровая осужденная до 55 лет) — столовая. Это теплое место — сегодня гордость колонии, сверкающая свежеотремонтированными стенами и манящая запахом вареного мяса. В каждое блюдо — 45 граммов говядины или курятины на человека.
— Хороший норматив, правда? — светло улыбается 40-летняя красивая блондинка, заведующая столовой, Лариса Владимировна. — Раньше кормили не так сытно, — вспоминает она первый срок отсидки. Ей, заступившей в должность всего месяц назад, стоять у руля столовой колонии еще пять с половиной лет по статье 228 (незаконный оборот наркотических средств. — Прим. авт.). Сегодняшние реалии Ларисы Владимировны — алюминиевая посуда (ею невозможно вскрыть вены), контроль за качеством ячневой каши да выдача продуктов поварам. Вчерашние новости — отличница-дочь оставлена дома на бабушку да попавший в колонию муж.
— Он у меня тоже где-то сидит, где — не знаю. А доченька пока ЕГЭ сдает, очень за нее волнуюсь, она у меня с золотой медалью школу заканчивает. Такой вот у нас семейный подряд, — улыбается Лариса.
— И чего человеку не хватает для счастья, почему она опять здесь? — пожимает плечами заместитель начальника колонии по воспитательной работе, подполковник Ирина Ющенко. Таких подопечных, как Лариса Владимировна, хватает во вверенном ведомстве с лихвой. Красивые, умные, самодостаточные и далеко не юные женщины попадают в колонию снова, снова и снова.
— Причины явления? Не знаю. Но колония явно переполнена — женская преступность в Приморье резко выросла, — отмечает Ирина Геннадьевна. Норматив наполняемости колонии давно уже перехлестывает через край. Сегодня в колонии полторы тысячи осужденных, а на пути к ИК все новые и новые этапы… — Скоро и клуб, где нас ждет праздник, будет переделан в жилую секцию, и администрация останется без кабинетов…
В упомянутом клубе грустно и тесно: дождь спутал все планы режиссеров, и праздник с уличного плаца перенесли под крышу.
— Все дефиле нам «поломала» погода, — нервничает завклубом, сидящая второй срок опять же по 228-й Ольга К. И не без повода: приготовленному шикарному шоу с танцами, огромными самодельными шатрами трудно будет уместиться на маленькой сцене клуба.
В гримерке суматоха: гладятся платья первой части конкурса «Ситец», нежно припудривают золотом чьи-то трепещущие ресницы гримеры для второго конкурса «Театральный костюм». Роли поделены, выступления отточены, профессионализм парикмахеров, режиссеров, актеров, моделей такой, что на воле не увидишь никогда. Осужденные вытряхивают из недр памяти все скопившиеся фантазии, играют на грани фола в ассоциации, жонглируют нормами морали и колко шутят про нравственность.
— Кто сказал, что здесь мужчин нет? — кокетливо прикрывает ладошкой огромный беременный живот юная брюнетка Таня.
— Куда ты его денешь, когда родится? — интересуюсь я.
— А, вырастим как-нибудь, — со смехом тащит из-под подола платья Таня разноцветные тряпки, бывшие «животом». Таня — затейница, хочет принять участие во многих культурных мероприятиях зоны, благо возможность у нее на это есть: сидеть здесь ей по 105-й статье («Убийство») еще 15 лет…
Ну а на сцене тем временем царит невиданный праздник. Роскошная Клеопатра, принцесса роз в белоснежном платье с подолом из 500 (!) бумажных роз… Шамаханская царица в самошитом корсете из гипюра и органзы… Медуза Горгона с отрубленной головой и капитан Джек Воробей с неведомо как отросшей элегантной бородой. Ну и, конечно же, шикарная шахматная королева, в окружении двух пажей спускающаяся на спящий город. Нет ярче и печальнее этой красивой сказки, что раз в год, словно видение вольной жизни, вспыхивает шелками, золотом и мехами на старенькой сцене клуба 10-й колонии…