Положение хуже губернаторского: кто победил COVID — правительство или главы регионов?

Губернатор отвечает за всё!

Но в нынешнее время об этом напомнила эпидемия коронавируса. Главы регионов попали в положение, которому не позавидуешь. На них возложили ответственность, но дали ли больше прав?

Зимой 2020 казалось, что главные события начинающегося года в России — это смена правительства, «путинская Конституция» и 75-летие Победы. Первые сообщения о коронавирусе воспринимались чуть ли не насмешливо, мол, до нас он не доберётся. Но он добрался и показал, что сильнее всех: Мишустина и ещё несколько тысяч человек отправил в больницу, Пасху и парад 9 мая отменил. О поправках в Конституцию и говорить нечего, тем более, что в стране из-за пандемии был введён странный режим, Конституцией не предусмотренный, режим, закрывший магазины, конторы и предприятия, да ещё ограничивающий права на свободное передвижение людей.

В стране начиналась эпидемия, но общего режима ЧС правительство не вводило. На глав исполнительной власти регионов возложили ответственность за жизни людей и за экономику регионов в самый критический момент в жизни страны после Великой Отечественной войны. Впервые случаи инфекции были зарегистрированы на территории России 31 января 2020 года: один в Тюмени, а другой — в Чите. Оба заболевших были гражданами Китая. Оба благополучно выздоровели, но к этому моменту стали отмечаться случаи инфицирования среди граждан России.

Проще всего было занять максимально жесткую позицию к своему населению. Все закрыть, передвижение — только по пропускам. За нарушения — безжалостно штрафовать. Тем более, что Европа и Китай показывали именно такой пример. Да и Москва тоже. Но, если нужно ориентироваться на мэра столицы Собянина, то не означает ли это, что он «преемник»?

Президент Путин 2 апреля подписал указ «О мерах по обеспечению санитарно-эпидемиологического благополучия населения на территории Российской Федерации в связи с распространением новой коронавирусной инфекции (COVID-19)». И губернаторам поручалось самим определять какие карантинные меры вводить, какие предприятия и компании на время закрыть и как ограничить передвижение людей и транспорта.

Решения нужно было принимать самостоятельно. Тем более, что президент сказал, что по итогам борьбы с коронавирусом будет делать оргвыводы.

Среди дальневосточных руководителей, пожалуй, самый жесткий путь выбрал губернатор Камчатки Владимир Илюхин, под которым кресло шаталось, а рейтинги падали… Он умудрялся проваливаться на самых беспроигрышных вещах, например, снабжении пенсионеров камчатским лососем. В прошлом году рыбу стали раздавать бесплатно на улице с машин, что вызвало очереди, давки и скандалы. Можно сказать, что коронавирус был его шансом уцелеть. 18 марта на Камчатке был введён режим «повышенной готовности» в связи с угрозой распространения новой коронавирусной инфекции. На полуострове в это время не было ни одного случая выявления инфицированных.

Но протоколы и штрафы за открытые лавочки и нарушение режима самоизоляции не были восприняты как забота о жизнях, а окончательно разозлили население. И неожиданно 3 апреля Владимир Илюхин объявил об отставке по собственному желанию. На этот момент по-прежнему вирус на Камчатке ещё не был зафиксирован. И только 5 апреля были официально подтверждены первые два случая заражения. Можно сказать, что камчатский губернатор проиграл ещё до начала сражения с коронавирусом.

В Приморье Олег Кожемяко внешне тоже выбрал максимально жесткий сценарий самоизоляции и ограничений. Но вёл себя намного гибче. 7 апреля 2020 в Приморье должен был заработать режим электронных пропусков. Для получения пропуска в формате SMS гражданам, продолжающим работу вне дома, было необходимо оформить заявку на портале госуслуг. Но портал не выдержал наплыва обращений и рухнул.

После этого приморские власти решили отложить введение системы цифровых пропусков на неопределенный срок. Но так к ним и не вернулись. Зато губернатор получил повод почистить свою команду от, скажем так, «прикомандированных». 17 апреля он уволил чиновника отвечавшего за информатизации — министра цифрового развития и связи Приморского края Сергея Максимчука. Отметим, что Максимчук — москвич, выпускник МГИМО, «эксперт в области открытых инноваций, член жюри общероссийских акселерационных программ и конкурсов». Но в Приморье его карьера оборвалась через 9 месяцев после назначения.

Под предлогом экономии бюджетных средств и направления их на медицину Кожемяко одним махом без всяких предварительных дискуссий обрубил финансирование профессионального спорта. Так же он поступил в свое время в Благовещенске, перестав поддерживать из регионального бюджета местный футбольный клуб. По его словам: «Мы не будем содержать… на 800 миллионов 150 человек, не являющихся жителями Приморья».

Прежде никто из приморских губернаторов не решался «лишать болельщиков радости». Профессиональный спорт — был нагрузкой на региональный бюджет, и оспорить такое положение дел было почти нереально, слишком много политических и деловых интересов переплеталось в спортивной сфере. Командам искали спонсоров за определённые льготы и уступки, о которых никогда публично не говорилось. Можно только предполагать, что региональная энергетическая комиссия Приморского края была лояльна к тем расчетам, что представляли энергетики для изменения (повышения) тарифа в крае…. Например, Дальневосточная энергетическая компания с 2003 по 2016 была спонсором футбольного клуба «Луч». А какую выгоду видел для себя Владивостокский морской торговый порт — спонсор хоккейного клуба «Адмирал» — не сообщается.

Так что пандемия позволила приморскому губернатору быстро провести некоторые сложные кадровые и финансовые решения, которые в обычной информационной среде вызвали бы и сопротивление, и бОльший общественный резонанс.

Парадоксальным образом вирус в Приморье попал не из близкого Китая, а спустя пару месяцев из Италии через Москву. Все губернаторы понимали, что зараза идёт из Москвы и западных регионов и так же понимали, что закрытие границы региона, сколько бы правильным оно ни было, им потом может аукнуться как проявление сепаратизма. И только Чеченская республика, единственная, решилась 5 апреля полностью закрыть границы региона, в том числе и для воздушного транспорта.

Никто из губернаторов так и не решился закрыть авиасообщение со столицей. И не сразу были приняты меры по направлению в обсерватор всех, прилетевших в регион, а не только тех, кто контактировал с инфицированными. Но уже в мае Сахалин показал пример, в аэропорту Южно-Сахалинска даже прилетевших из Приморья военнослужащих пограничных сил направляли в обсерватор на две недели. В итоге на конец мая на острове всего 115 случаев заболеваний и ни одного умершего.

Как видим, даже в условиях одного федерального округа каждый губернатор действовал хоть чуть, но по-своему.

Как проявится инициатива губернаторов страны в политических вопросах в посткарантинную эпоху? Станет ли губернаторский корпус новой независимой элитной группой? Потребует ли он больше полномочий и прав? И в какой сфере? Стоит отметить что впервые с ельцинских времён, дальневосточные губернаторы проявляли активность в международных вопросах. Хабаровский губернатор Фургал и приморский Кожемяко неоднократно ставили вопрос перед МИДом и правительством вопрос о возвращении земляков, застрявших за границей…