Артем Самсонов: мы вводим ЧС во время паводков, а надо и во время эпидемий

— Как вы думаете, наступает конец эпидемии в Приморье?

— Увы, нет. Эпидемия в Приморском ещё не закончилась и даже не начала заканчиваться. К слову, в начале апреля, когда отменяли голосование по Конституции, в Приморском крае было семь случаев COVID-19 и это количество увеличивалось на один в день. На пасху и Первое мая, регистрировали по 20-30 заражённых, а в самом начале июня в день выявляли более 50 случаев. Поэтому я считаю решения правительства края крайне непоследовательными. Когда эпидемии не было, все сидели на "самоизоляции", когда эпидемия на лицо, то ограничительные меры снимаются.

— Стоило ли вводить режим ЧС в крае? Я напомню, что после сильных ливней и тайфунов он обычно вводился в районах, где были максимальные паводки и подтопления. А в 2016 году после тайфуна «Лайонрок» МЧС ввело режим чрезвычайной ситуации федерального уровня на всей территории края. Обсуждались ли вопросы о необходимости чрезвычайной ситуации краевыми депутатами?

— Смысл чрезвычайной ситуации в том, что и реагировать надо чрезвычайно, поэтому на этот период управление должно максимально но временно сосредотачиваться в руках исполнительной власти, которая должна оперативно принимать решения. А депутатский корпус - это консервативный элемент власти…. Ни в коем случае нельзя принимать законы в спешке. Ведь уже есть принятые законы, которые позволяют вводить соответствующий режим и сосредотачивать власть в одних руках. Этот механизм продуман, он логичен и понятен.

То же, что произошло с принятием в спешке постановлений и новых законов недопустимо. Однако депутаты по всей стране срочно штампуют новые законы, которые противоречат Конституции и ограничивают права граждан на передвижение.

Кстати в Приморском крае подавляющее большинство депутатов Законодательного собрания на заседании выступали против таких запретов, однако, когда дошло до голосования, то против оказалась только фракция КПРФ. В итоге, вместо того, чтобы по действующему законодательству ввести режим ЧС, либо признать, что ЧС нет и ничего не вводить, были изобретены какие-то эрзац режимы "повышенной готовности к ЧС" и «самоизоляции».

Последнее вообще против правил и смысла русского языка. Что такое «самоизоляция»? Это когда я сам решаю и изолируюсь, например, ухожу в лес, как знаменитая отшельница Агафья Лыкова. То же, что происходит, особенно в Москве, никакой приставкой «само» описать нельзя.

А как понять «повышенная готовность к ЧС»? Если даже допустить необходимость данного режима, то он должен вводиться перед введением непосредственно самого ЧС. Если же, как сейчас объявлено, пик пройден, опасность миновала, ЧС не случится, 1 июля все идём голосовать, то о каком режиме подготовки к ЧС может идти речь? Тут либо крест надо снять, либо штаны надеть. Если пик пройден и режим ЧС уже не предвидится, так о какой подготовке к нему может идти речь?

— Какое влияние оказала «самоизоляция» на экономику края?

— Все эти запреты на передвижения и посещения общественных мест, привели к тому, что люди не потратили деньги, которые привыкли ежемесячно тратить на покупку вещей, на свой отдых, какие- никакие развлечения. А раз деньги не были потрачены, то они не были и заработаны. И в основном ничего не заработали объекты малого предпринимательства. Если говорить о мерах поддержки, то не надо ничего изобретать, всё уже изобретено давно и до нас. Поддержку торговцам и ремесленникам государства оказывали и в средние века.

Процедура ясна и понятна, она чётко прописана в федеральном конституционном законе «О чрезвычайном положении» номер №3 от 30 мая 2001 года. Кстати, он вводится указом президента для устранения последствий не только вооруженного мятежа или регионального конфликта, но и в случае сложившейся чрезвычайной ситуации природного или техногенного характера. Вот тогда можно ввести карантин и ограничить свободу передвижения, но только на 30 суток, а потом ЧП продляется по необходимости новым указом.

Если введено чрезвычайное положение, то государство вправе потребовать от предпринимателя, например, ресторатора, закрыть ресторан и прекратить работу. При этом государство оплачивает за предпринимателя аренду, либо не начисляет налог на имущество, которым запрещено пользоваться, а также берёт на себя выплату заработной платы сотрудникам, которые вынужденно остались без работы.

Подоходный налог с зарплаты платится ежемесячно, всё находится в компьютерных базах в налоговой, так что нет никакой сложности узнать, кто сколько получал. Вот это и есть реальная, понятная и полностью прозрачная помощь. Если же предприниматель предписание не выполнил, на период ЧП не закрылся, то даже штрафовать не надо, он просто лишается этой самой госпомощи.

— Но государство и так в этот период платило зарплату всем бюджетникам. А это значительная часть населения.

— Но самая главная помощь малому бизнесу во время кризиса была бы оказана именно в случае прямых выплат гражданам, как сейчас говорят «вертолётных выплат». Ведь куда граждане понесут эти деньги? Конечно предприятиям социально-бытового обслуживания, тому самому малому бизнесу, и малый бизнес, получив эти деньги оживился бы и быстрее встал на ноги. И главное, что в случае использования для этой помощи средств из валютных резервов, «вертолётные» выплаты не спровоцируют инфляцию. Ведь это не будут вновь «напечатанные» рубли. Рублёвая масса не будет увеличена и возросший спрос будет скомпенсирован увеличением предложений. Например, предложение увеличится за счёт снижения курса доллара и увеличения деловой активности.

И, кстати, зря многие боятся, что такую помощь незаслуженно получат олигархи и чиновники высокого ранга. У нас по статистике бедных людей более 50 процентов, а тех, кто пострадал от ограничения деловой активности в период эпидемии и действительно нуждается в помощи, будет 90 процентов. А оставшихся 10 процентов обеспеченных и богатых, если есть такое желание, можно легко отфильтровать, ведь все данные в налоговой есть. И если ты исправно в период эпидемии получаешь зарплату или твой доход выше какой-то суммы, то поддерживающую выплату можно тебе и не начислять.

— Но наш президент примерно так и поступил. Он распорядился выдать деньги «на детей». Но распоряжаются этими средствами взрослые, конечно. Вы полагаете, что вообще не нужно было вводить этот странный режим «самоизоляции»?

— Сейчас уже прозвучала цифра, что потери экономики России исчисляются триллионами рублей, а потери бюджета Приморского края составят 20 миллиардов. И это при доходной части в примерно 140 миллиардов рублей. Моё мнение по этому поводу не меняется. Я считаю, что все эти «недокарантинные» меры, разрушающие экономику, приносят гораздо больше вреда, чем пользы.

Гораздо эффективней было бы направить эти выпавшие миллиарды в медицину. У нас, по сути, был весь февраль, март, даже апрель, когда можно было готовить коечные места, развернуть производство аппаратов ИВЛ и медицинских масок. Через три месяца после начала войны, Советский Союз увеличил производство патронов, пулемётов и даже танков. Винтовочный патрон, гораздо более технологичная вещь, чем медицинская маска. Почему в 41 году государство смогло наладить их производство и миллионами отправляло боеприпасы на фронт? Сейчас в мирное время, с кучей подешевевшей нефти, которую некуда девать, правительство не может наладить производство даже элементарных масок, чтобы снабжать ими всех в нужных количествах и по адекватной «доэпидемической цене».

— Но ведь производство масок в стране резко увеличилось

— Если бы производство было запущено в объёме, который удовлетворяет спрос, то цена была бы как полгода назад- 200 рублей за 50 штук. А если цена в 10 раз выше себестоимости, значит предложение ниже, чем спрос, а спрос снижают посредством цены.

Ведь почему вводятся самоизоляционные меры? Страх не в том, что все умрут. COVID-19 во Владивостоке это не чума 14 века во Флоренции, от которой надо сбегать за город. У нас в крае заболело чуть больше 2000 человек, умерло по официальным данным 19 человек.

Пока больницы, с трудом, но справляются с потоком заразившихся, в том числе и благодаря этим самым, разрушающим экономику мерам. Однако гораздо продуктивнее было потратить миллиарды на создание коечных мест и обеспечение всем необходимым врачей и медперсонал. Тогда даже при 20 000 заболевших медицина бы справилась, и мы сохранили бы небольшой процент летальности, и не разрушили бы экономику, а наоборот простимулировали бы её.

— Почти 19 процентов заразившихся коронавирусом в крае – это медработники. Как вы думаете, в чем тут дело? Это их самоотверженность, героизм? Или же отсутствие необходимой защиты? Или расхлябанность и непрофессионализм? В других странах, где число заболевших и умерших намного больше, чем в России, процент заболевания медиков в несколько раз ниже.

— Почему среди умерших от COVID-19 большой процент медиков абсолютно понятно. Дело не в героизме или не профессионализме. А в другом…. По нашей статистике, когда человек умер от инфаркта или какого-либо известного до сих пор заболевания, но у него был коронавирус — причиной смерти считается уже известное заболевание. Нам об этом на последнем заседании Законодательного собрания сам губернатор говорил. По его же словам, вообще умерших среди заражённых, в несколько раз больше. Просто у них COVID-19 дал осложнения на что-то другое и в причине смерти указан не коронавирус, а, например, почечная недостаточность.

Так вот, если для семьи обычного человека смерть от короны или нет одинаково неприятна, то семья медработника, в случае смерти от COVID-19 получит от государства достаточно большую страховую выплату. Естественно есть заинтересованность в более точном установлении причины. Уверен, что в случае, если бы у нас, как и в остальном мире, каждому умершему, у кого был диагностирован коронавирус, в причине смерти указывали COVID-19, то процент умерших медработников был бы такой же, как и в Европе.

— Какие уроки мы должны извлечь из истории с эпидемией в Приморском крае?

— Во-первых, поступать по закону. А не менять законы под каждую ситуацию. Во-вторых, надо возрождать советскую медицину, чтобы она могла справляться с эпидемиями без самоизоляций. А для этого избавиться от ФОМСа, чтобы не приходилось отправлять в период эпидемий непрофильных врачей в неоплачиваемые отпуска, как происходит сейчас. И конечно государство должно научиться оперативно разворачивать любое производство лекарств, медицинского оборудования и даже такой ерунды, как медицинские маски… И жестоко карать все попытки навариться на спекуляции и откатах во время эпидемии.