С ГЛАЗ ДОЛОЙ ИЗ СЕРДЦА ВОН
«Граждане должны увидеть реальный результат этой работы», — поставила задачу дальневосточным регионам вице-премьер Виктория Абрамченко.
Команду «Все на дно!» еще в 2020 году всему Дальнему Востоку отдал премьер-министр Михаил Мишустин по итогам рабочей поездки по регионам Дальневосточного федерального округа. Кладбища кораблей председателя правительства не впечатлили и он распорядился освободить акватории ДФО от затонувших судов.
«Это разве на порт похоже?!», — возмутился в августе 2020 года Михаил Мишустин.
Тогда он прибыл в Магадан с инспекцией рыбного терминала морпорта и был крайне разочарован увиденным.
В магаданской бухте Нагаева насчитали 21 одно затонувшее судно. При этом владельцы 14 из них неизвестны, 5 находятся в ведении минобороны и 4 принадлежат Росимуществу.
Кроме того, конкретно эта бухта в Охотском море уже с десяток лет буквально «кричит» о необходимости заняться ее благоустройством. Еще в 2014 году президент РФ Владимир Путин обратил внимание на то, что затопленные тут корабли мешают судоходству и представляют угрозу для экологии. А в 2018 году произошла техногенная катастрофа: из-за утечки топлива на поверхности воды разлилось нефтяное пятно общей площадью в 250 квадратных метров.
Еще хуже дела обстоят дела в Авачинской бухте на Камчатке. Местное правительство насчитало на дне акватории порта Петропавловска-Камчатского 85 военных, гражданских и рыболовецких кораблей. Во многих из них еще осталось топливо
В дореволюционное время и даже после Второй Мировой войны в акваториях Дальнего Востока ходили немало кораблей. Начиная от «Байкала» первооткрывателя этих территорий адмирала Невельского и заканчивая одним из 9 оставшихся после войны японских эсминцев, который передали СССР. Какие-то суда затонули из-за халатности экипажа, каким-то попросту не нашли применение, а некоторые даже использовались как мишени для учений военных. О том, как затопленный корабли повлияют на экологию до недавнего времени никто не думал. Слово «затопить» стало негласным синонимом слова «утилизировать». Оказалось, что если проблему не видно, то это еще не означает, что проблемы нет.
Почему же корабли не должны оставаться под водой? Для этого есть три причины:
СВИСТАТЬ ВСЕХ НАВЕРХ!
По предварительным данным, на Дальнем Востоке насчитывается более полутысячи затопленных кораблей и далеко не все из них бесхозные. Немало из них затонули в акваториях портов. Решение о подъеме принято для 235 судов из 580 обнаруженных. Корабли, что лежат на глубине более 20 метров поднимать не будут. Но если выяснится, что они представляют опасность для экологии, то загрязняющие элементы с таких судов демонтируют.
В ближайшее время профильные ведомства, по поручению правительства, составят список «приоритетных проектов по ликвидации накопленного экологического вреда на суше и на море». Президент распорядился направить на эти цели 20 миллиардов рублей.
Над реализацией плана «генеральной уборки» акваторий Дальнего Востока работают все причастные регионы. Лидерами стали заранее намеченные на эту роль Магаданская и Сахалинская области, Камчатский край.
В Приморье же пока ведутся подготовительные работы. В ближайшее время будет определено ведомство, которое займется курированием этого вопроса. Какие-либо подробности станут известны уже в августе.
КТО ПРОЖИВАЕТ НА ДНЕ Японского моря?
«Недостойно такой страны, как Россия, что у нас акватории, красивая природа, красивый океан, и оттуда торчат ржавые остатки судов», — заявил полпред президента в ДФО Юрий Трутнев, комментируя проблему.
В водах Приморского края насчитывается несколько десятков затопленных, подтопленных или отчаянно держащихся на плаву судов, которые уже списаны и требуют утилизации. Немало их покоится в весьма живописных местах.
Одно из самых известных корабельных кладбищ находится в Хасанском районе. В бухте Витязь в 50-х годах прошлого века развивали инфраструктуру военные. Разрушенные пирсы, причалы и прочие артефакты дошли до наших дней в ужасном состоянии. В 70-е сюда пришли ученые с четырьмя плавучими лабораториями. До наших дней на воде ни осталось ни одного.
Поблизости от маяка Гамова служит домом для морских обитателей потерпевшее крушение научно-исследовательское судно «Кварц».
В паре сотен метров от мыса Шульц лежит сейнер «Лысьва» с весьма трагичной историей 11 рыбаков, которые погибли вместе с кораблем.
У мыса Гамова и вовсе на дне лежит пароход «Владимир» построенный в начале ХХ века.
Еще одно кладбище кораблей можно обнаружить на границе Приморья и Северной Кореи в устье реки Тумган. Здесь доживают свой век шхуны северокорейских рыбаков, которые потерпели крушение или заблудились. Нарушителей депортируют на родину, а вот их плавсредства остаются в России.
Военные корабли ждут своей участи в Фокино, в заливе Абрек. Посмотреть на них поближе просто так не получится, так как стоянка принадлежит военным.
Вокруг Владивостока тоже немало затопленных судов. Только в бухте Труда, по разным данным, насчитывается не менее 42 судов разного назначения. В 2012 году во время подготовки к саммиту АТЭС потопленные судна, стараниями металлистов, ишились всех надводных частей. Однако останки все еще засоряют бухту.
Есть заброшенные суда и около острова Рейнеке. А возле мыса Тобизина под водой лежит самолет.
По данным историков, множество старых кораблей разбросано по всему заливу Петра Великого до самого острова Аскольд. Часть имела прямое отношение к военным. Есть и немало кораблей связанных с историей освоения приморских берегов. Их возраст нередко превышает 100 лет.
ЧАСТЬ КОРАБЛЯ — ЧАСТЬ КОМАНДЫ
Как оказалось, тема затопленных кораблей с историей, достаточно животрепещущая для Приморского края.
Руководитель секции подводных исследований Приморского краевого отделения Русского Географического общества (РГО) Алексей Кондратюк рассказал, что учётом судов, представляющих исторический интерес в Приморье, никто не занимался до недавнего времени. Сейчас эту кропотливую работу выполняют представители РГО при поддержке клуба подводного плавания «Восток». Такой труд требует немалых физических и финансовых затрат, но, к сожалению, проблемой пока занимаются только энтузиасты на собственные средства.
Также Кондратюк обратил внимание, что вовсе не обязательно поднимать со дна абсолютно все затонувшие корабли. По его словам, в Приморье под водой практически нет объектов, которые мешают судоходству. Несколько затонувших судов есть между материком и островом Путятина, и вот они действительно находятся на судоходном фарватере, но о них знают все капитаны. В бухте Золотой Рог есть затонувшие корабли возле причальных стен и у морвокзала. Также есть судно на входе в Уллис.
Остальные лежат на глубине более 20-30 метров и интерес представляют только для дайверов. Те маломерные суда, что ходят в этом районе, имеют достаточно низкую осадку и не смогут задеть лежащее на большой глубине судно.
«При должном внимании, затонувшие корабли могут стать местом притяжения дайверов, что даст существенный толчок развитию туризма в Приморском крае», — заявил специалист.
Еще, Алексей Кондратюк отметил, что есть суда, которые настолько давно лежат под водой, что уже стали частью местной экосистемы, поэтому целесообразность их подъема, если нет помех навигации, достаточно серьезный вопрос.
И ТАК СОЙДЕТ
Примечательно, что до того, как на проблему обратил внимание Михаил Мишустин, всерьез, похоже, она никого не заботила.
«Проблема копилась десятилетиями. Почему-то было принято считать затопление корабля нормальным видом утилизации, но это недопустимо. [...] Это важная работа и для экологии территорий, и для целей экономического развития, повышения их туристского и рекреационного потенциала, обеспечения надлежащего судоходства и рыболовства», — обосновала необходимость действовать немедленно вице-премьер Виктория Абрамченко.
Согласно законодательству, судно утилизирует собственник, но действенных инструментов обязать его это сделать нет. Процедура распила судна на металл проводится исключительно в специализированных местах. Для ее прохождения нужно собрать «1000 и 1» документ и оплатить саму процедуру утилизации, которая стоит немалых денег.
ИНТЕРЕСНОЕ
В Приморье утилизацию производит 30-й Дунайский судоремонтный завод. Именно туда, в конце апреля 2021 года, отбуксировали «Последнего убийцу авианосцев»: тяжелый атомный ракетный крейсер проекта 11442 «Адмирал Лазарев». На стоянку его поставили еще в 1999 году, а спустя 5 лет судно лишилось атомных электростанций и некоторого оборудования. Своей участи корабль дожидался в бухте Абрек залива Стрелок более 20 лет.
Самые удачливые судовладельцы, у которых корабли на списание все еще в состоянии выходить в море, перегоняют их в Турцию, Бангладеш, Пакистан или Индию. В этих странах процедура утилизации стоит дешевле. И это был самый оптимальный способ решения проблемы. Зачастую же, из-за несовершенства российского законодательства, суда оставляют в отдаленных бухтах, а то и вовсе бросают посреди рейда. О влиянии ржавеющей груды металла с остатками нефтепродуктов в баках на экологию задумываться было не принято.
ПОЛНЫЙ ВПЕРЕД!
Совершенствование российского законодательства для решения проблемы подъема и утилизации затонувших судов поручили соответствующим министерствам. По словам вице-премьера Виктории Абрамченко, осенью 2021 года в Госдуму будет внесен соответствующий законопроект. Он обяжет собственников самостоятельно заниматься подъемом и утилизацией своих затопленных кораблей на собственные средства, а не за деньги налогоплательщиков.
Как показал пилотный регион — Магаданская область, — работа по расчистке акваторий от затонувшего металлолома непростая, но выполнимая. Первоначально планировалось поднять и утилизировать 4 судна из бухты Нагаева. С утверждением «дорожной карты», в феврале 2021 года и началом активной фазы работ в мае, это количество выросло до 9. Подрядчик намерен закончить утилизацию к концу 2021 года.
А в Авачинской бухте на Камчатке уже подняли рефрижератор «Ронд», который лежал под причальной стеной бывшего судоремонтного завода.