Битва экспертиз: в Приморье слушается наследное дело на 300 миллионов

В мае 2020 года местный предприниматель Петриченко умер в больнице, а все его родственники узнали, что за несколько недель до смерти он оставил завещание, в котором сказано, что все его имущество уходит женщине, которая называет покойного своим гражданским мужем. Бумаги были оформлены у стороннего нотариуса, а привез к нему предпринимателя посторонний человек, который заявил, что оказывал бизнесмену юридические услуги.

С того самого времени, вот уже четыре года родственники предпринимателя пытаются добиться справедливости, но с каждым новым «витком» судебных разбирательств клубок тайн и схем, предпринятых «неназванными силами», запутывается только сильнее.

В 2023 году дело, которое рассматривалось в суде, уже содержало пять заключений экспертов, которые четко указывали, что психоэмоциональное состояние Петриченко в тот момент было сомнительным и он вряд ли отдавал себе отчет в том, что он делает.

Как указывали родственники предпринимателя — в последние дни он принимал сильнодействующие препараты, которые ему выписывал врач-невролог. Поговорить с этим врачом не представляется возможным — женщина после смерти предпринимателя и опроса следователем уехала из Владивостока в Санкт-Петербург.

Кроме того, журналисты считают, что в борьбе за многомиллионное наследство в ход идут карты в том числе и «с козырной руки». Ответчику удалось перевести дело из компетенции опытного и грамотного первого судьи в руки судьи Рыбаковой, по нашему мнению, более молодой и еще не набравшейся опыта для рассмотрения настолько сложного дела.

Весь процесс деления наследства сегодня упирается в экспертные заключения, которые должны дать объективную картину происходящего и решить вопрос — кто же в праве претендовать на собственность. Супруга бизнесмена и его дети или же гражданская жена, о существовании которой никто из родных бизнесмена до момента его смерти даже не догадывался.

Казалось бы, уж с чем, а с экспертизой все должно быть просто, но как раз в этом месте и затаился дьявол, который как известно кроется в мелочах. Всего экспертиз в деле было шесть — пять частных и одна от Министерства юстиции. Тем не менее суд запросил еще одну экспертизу из приморской клинической больницы на Шепеткова. Возник вполне резонный вопрос — зачем? К тому же экспертиза, которую дали приморские врачи оказалась первичная, хотя на самом деле суд просил вторичную экспертизу, это принципиально разные документы с разными подходами.

Тогда, к слову, здравницей управлял Максим Артамонов, который, как считает следствие, за сто тысяч рублей (девяносто — себе, десять — посреднику) должен был снять с учета человека, который ранее на нем стоял. По мнению участников дела, экспертиза, изготовленная во Владивостоке, выглядит так, словно она готовилась под требования гражданской жены погибшего. И она в корне противоречит первым пяти. Эта экспертиза должна была дать оценку прошлым экспертным выводам, но она идет по другому направлению — вместо этого экспертиза сделана с чистого листа.

Тем не менее суд принял во внимание эту экспертизу, оставив за скобками экспертизу Минюста. То есть экспертиза задержанного коррупционера суд полностью устроила, а вот выводы экспертов Министерства юстиции — нет.

Экспертны ли эксперты?

В деле Артамонова есть и другой эпизод — он подозревается в том, что заключил контракт с местным бизнесменом на поставку медицинского оборудования. По версии следствия их отношения не были безвозмездными, за почти полсотни контрактов Артамонова «отблагодарили» двумя миллионами рублей.

Впрочем, первое дело о копеечной по меркам отечественной коррупции стотысячной взятке в данном случае является куда более показательным. Вопрос, который задают родственники Петриченко, выглядит так — можно ли доверять экспертизе медицинского учреждения, главный врач которого, как считает следствие, за сто тысяч рублей, убирает перед потенциально опасным для общества человеком блоки на получение оружия, вождение автомобиля и работу в силовых структурах? Особенно, когда речь идет о наследстве размером в триста миллионов рублей. Вопрос риторический. Более того, Артамонова даже допрашивали по вопросу изготовления этой экспертизы, и он указал, что к нему обращались люди, целью которых было оказание влияния на то, какой она дойдет до суда, но главврач отрицает, что документ был ангажирован в пользу одной из сторон. Экспертиза специалистов из Шепеткова не выдержала критики экспертов в апелляции и суд назначил еще одну экспертизу в Хабаровске.

Вторая запрошенная судом и восьмая по счету экспертиза была проведена в хабаровской краевой клинической больнице. Она также оказалась первичной, а не вторичной. Хабаровская экспертиза тоже поставила суд в затруднительное положение — выводы специалистов, как и бумаги из Владивостока, оказались первичными, то есть в суд предоставили то, что суд не просил. Проведя аналогию, можно сказать, что вместо торта «именинник-судья» получил холодец с копытом внутри, причем заветренный.

Как раз в то время, когда свое место на посту вице-премьера, курировавшего медицину, занимал Евгений Никонов. Кстати, буквально вчера суд отказал защитникам Никонова в удовлетворении апелляционной жалобы, оставив решение первой инстанции без изменений. А задержан Никонов был по подозрению в шестой части статьи о взяточничестве. Это самая тяжелая часть, за нее дают до 15 лет лишения свободы.

Примечательно, что каждая новая экспертиза, это своего рода «диплом здоровья» — от бумаги к бумаге Петриченко становился все здоровее и здоровее. Еще пять-десять заключений и последний медик наверняка объявил бы, что Петриченко формально был готов к тому, чтобы пробежать марафон.

Экспертиза — камень преткновения

При этом свидетельские показания близких и друзей бизнесмена и даже случайных людей, которые имели возможность с ним контактировать, красноречиво говорят о том, что бизнесмен был в очень плохом состоянии — он был мужчиной серьезной комплекции, но сильно похудел, был заторможен и слаб, плохо говорил и выглядел соответствующе. Родственники предпринимателя продолжают «обивать пороги» приемных на всех уровнях, но дело не сдвигается с мертвой точки и «буксует», стоя на одном месте.

Медицина — сфера, которая, как считают журналисты-расследователи «Восток-Медиа», наименее подвержена проверкам на коррупционные и другие преступные составляющие. Проблема очевидна — чрезмерные ресурсы заказчиков, особенно в делах, где фигурируют сотни миллионов рублей и коррупция на местах, среди медиков с не самым высоким достатком, это не история только Приморья. Подобные случаи можно видеть и в Хабаровском крае, и в других регионах не только Дальнего Востока. И ситуация, которую показало дело Петриченко сыграло роль индикатора, который если и не указал на коррупцию, то вызывает ряд вопросов, очень конкретных и понятных.

Сейчас дело Петриченко будет слушаться в Приморье и упирается в хабаровскую экспертизу, выданную в местной краевой психиатрической больнице имени Галанта, которая уже вызывает не меньше вопросов, чем ее владивостокский аналог. Она также первична, как и документ, выданный во Владивостоке и, по мнению местных журналистов, может вызвать серьезный общественный резонанс. Как будет развиваться ситуация — покажет время, но однозначно можно сказать, что медиа-скандал, связанный с делом Петриченко, может привести к проверке медицинского учреждения.