Глава DNS Дмитрий Алексеев: о Боге в Конституции и переходе к унитарному государству

— Внесение поправок в Конституцию, предложенное нашим президентом, политические круги насторожило, элиты взбудоражило, но оставило равнодушным большую часть населения. В самом деле, записан в Конституцию минимальный уровень дохода или пенсии или не записан — не так волнует людей, как размер этих сумм и вопрос, зачем их фиксировать, если на них невозможно прожить?

— Ещё более декоративной мне кажется полемика о месте Бога в преамбуле основного документа страны. Или оценка роли Сталина в победе над фашизмом. Для России есть более важные вещи, которые стоит обсуждать. Например, я считаю есть три главных вопроса, которые необходимо внести в повестку дня, и по которым нужно дискутировать.

1. Экономический рост страны как основа любого иного процесса. Что у нас может быть положительного в социальной сфере, если нет экономического роста? Образование, здравоохранение, наука, культура — ничего не будет развиваться без экономической подпитки.
2. Справедливое распределение национальных доходов. От экономического роста должны выигрывать все, а не избранные. Нам всем важно, чтобы бенефициарами экономического роста был весь народ, а не верхняя «тысяча семей». Экономические реформы 90-х привели к росту неравенства. В выигрыше оказались самые активные. С экономическим ростом нулевых годов ситуация была уже лучше. По крайней мере, в крупных российских городах люди стали жить так хорошо, как никогда прежде. Их условия жизни уже сопоставимы с уровнем жизни в развитых европейских странах. Но, по-прежнему, более половины населения страны еле сводит концы с концами. Поэтому я считаю, что налоги должны быть прогрессивными. Богатые должны платить больше. Тот, кто больше тратит — должен платить больше. А у нас фактически тот, кто больше получает, платит меньше и это несправедливо.
3. Участие граждан в управлении. У нас удивительная автономия власти от общества. Граждане страны исключены из процесса принятия решений. И ведь общество у нас уже довольно прогрессивное. Социологические замеры показывают, что растет гражданская активность. Люди готовы участвовать в принятии решений и разделять ответственность за последствия таких решений. И я уверен, что активность должна идти снизу вверх.

— Это напоминает слова Эйзенхауэра: лозунг истинной демократии — не «пусть это сделает правительство», а «дайте нам сделать это самим».

— Конечно. Люди должны участвовать в решении проблем вокруг себя в муниципалитетах. Какие дороги, где строить. Ограничить парковку в центре или нет. Класть бордюры из камня или бетона, строить парк или отделение пенсионного фонда.

Почему корпус бывшего политехнического университета во Владивостоке нужно было сломать, и почему вместо него нужно строить новый выставочно-концертный комплекс — об этом никто с жителями города даже не разговаривал. Это решение пришло из Москвы, как будто из столицы видней, что нужно Владивостоку… Почему из города вытащен университет и перевезёт на Русский остров? Какие последствия этого шага для экономики и логистики города? Для студентов? Для преподавателей? Эти решения прилетают какими-то «поручениями». Из-за этого качество таких управленческих решений — оставляет желать лучшего.

— Дело даже не в том, что из столицы пришло предложение А в том, что на это невозможно возразить. Раньше это мог сделать губернатор. Но теперь и его никто не спрашивает.

— Вот эта степень автономности, независимости власти от общества такая, что власть и общество стали существовать отдельно. Исчезни завтра администрация региона — изменится ли жизнь в крае? Из-за этого у нас плохо с доверием граждан к власти. Поэтому в обществе нарастает раздражение «они же нас не замечают».

Каких механизмов нам не хватает для участия общества в управлении страной?

— Политики. Прессы. Разных точек зрения и общественных дискуссии. Институты представительной власти — городская дума или краевое собрание, тем более, Госдума — они представляют элиты и поэтому оторваны от избирателей. Выборы подмяты административным контролем. На всех стадиях от выдвижения кандидатов до подсчета голосов — нынешняя администрация страны стремится сделать процесс управляемым. Это даже продекларировано: «управляемая демократия»!

Недопуск независимых кандидатов, подвоз на избирательные участки зависимых избирателей, отмена результатов выборов по надуманным причинам, если победил не тот. Все эти примеры у нас перед глазами.

— Будем считать их симптомами слабости общества и его неготовности к новым политическим формам. Детям не доверяют управлять серьезными механизмами им остаются игрушки. Но время быстро нас «повзрослело».

— Возможно, что период такой «управляемой демократии» был исторически необходим нашей стране. Централизованное государство лучше, чем олигархат, что сложился при Ельцине. И централизация власти, выстраивание вертикали, спасло нас от анархии и распада, исторически было обусловлено и дало положительный итог. Украина этот этап не прошла и осталась в хаосе.

— Поэтому у нас не вопрос «транзита» или «трансферта» власти. Не вопрос о преемнике Путина. А вопрос о смене политической модели, отжившей, на новую, пока непонятную. Это-то всех и тревожит!

— Нам пора переходить к новому этапу нашего государственного развития. Власть должна быть сильной. Но она должна опираться на общество и использовать общество при выборе, разработке, принятии решений и их реализации.

— И поскольку гарант Конституции сам предложил поправки в неё, то вся вертикаль начала шататься. Ведь у этой вертикали нет прочного идеологического фундамента, как было при СССР.

— Вот, поправки в Конституцию нужно утвердить. Задача, как провести референдум, не считая его референдумом? Никак. Это будет псевдо, эрзац. Государство нуждается в мнении граждан, но не хочет его называть референдумом.

— Потому что возникнет вопрос, а почему пенсионную реформу не провели через такой же механизм? Вот это и есть лучший пример автономии власти от народа.

— Сама процедура важнейших изменений основного закона проходит в режиме спецоперации. Мы внезапно узнали, что есть поправки. Мгновенно обсудили и всенародно одобрили.

Почему это тревожит? Да потому, что обсуждение поправок в Конституцию требует профессионального, а не популистского подхода.

Права и свободы граждан записаны в первых двух главах и они прекрасны. Менять их невозможно, их можно только дезавуировать.

А вот сам механизм государства, основанный на балансе разных ветвей власти нужно переналадить. Механизмы сдержек и противовесов, которые не дают стране ни сползти в анархию, ни стать заложницей диктатуры одного человека или клики у нас не отлажены.

Говорят, это необходимо нашей стране. Но, если вы хоть чуть-чуть разбираетесь в менеджменте, то придете к выводу, что у нас слишком большая и разная страна, чтобы ей управлять в ручном режиме.

И вот задача Конституции заложить такую модель принятия решений, чтобы уравновесить не только ветви власти, но и гармонизировать отношения между центром и территориями. А у нас 85 субъектов и все очень разные: есть республики, края, области, автономные территории и ещё федеральные города....

—Конституционный дизайн ветвей власти он более-менее понятен на примере иных стран. Ведь у всех одинаковый набор: президент, правительство, парламент, суды, пресса. Есть президентская республика США, и ситуация с импичментом Трампа и сенатскими расследованиями по любому поводу показывает, насколько там исполнительная власть зависит от представительной. А суд возвышается над ними.

В Италии тоже есть президент, но его функции сведены к «гаранту Конституции». Он избирается парламентом на семь лет. Он — верховный главнокомандующий. Он назначает дату выборов парламента. Он подписывает законы и издает декреты…. Он назначает премьера правительства, но по рекомендации парламентского большинства. А премьер назначает министров, но их всё равно формально утверждает президент.

— Ельцин у нас тоже объявлял себя гарантом Конституции, но ясно, что его полномочия были совсем иными. А нынешняя президентская власть при той же ельцинской Конституции совсем другая, она просто доминирует над всеми.

И вот эти новые поправки в Конституцию ведь можно трактовать и как дальнейшее укрепление силового блока, который тоже начинает всех подминать под себя.России нужна сильная власть и, наверное, форма президентской республики — оптимальная для нас сейчас.

Но, на мой взгляд, президент должен возглавлять правительство страны.

— И ведь сейчас опросы показывают, что наше население хотело бы, чтобы наш президент больше вникал во внутренние дела страны. Да и его послание парламенту — говорит о внутренних проблемах, о повышении материнского капитала и т. д. Почему правительство само не инициирует подобные решения? Президент отправляет правительство в отставку, а потом благодарит его за хорошую работу. Кто-нибудь поверит, что премьер Медведев сам распустил правительство без пожелания президента?

— Сейчас у нас премьер и правительство выполняют роль громоотвода. Это у них не получает провести в жизнь «национальные проекты», развивать экономику и бороться с бедностью. Но у них очень хорошо получается увеличивать личное богатство высших слоев общества.

— Президент должен нести такую же ответственность за развитие экономики в стране. Но что значит «нести ответственность»? Кто может дать оценку его деятельности, указать ему на ошибки, строго спросить за то, что обещал и не выполнил? Сейчас — никто, кроме Господа Бога. Может, поэтому церковь у нас встала в ряд государственных институтов.

— Наша федеративная модель государства — не работает. У нас нет самостоятельности, независимости субъектов федерации. И этого нет потому, что крайне мало наших регионов могут прожить самостоятельно, быть самодостаточными. Федерация — это баланс территорий, но баланс возможен, когда субъекты федерации сопоставимы не по территории и численности населения, а по экономике. Даже внутри Дальнего Востока не может быть баланса между Чукоткой, Камчаткой и Приморьем… Формально мы один регион, но экономически и даже транпортно плохо связаны. Посмотрите на количество рейсов самолётов. Жители Камчатки чаще летают в Москву, чем в Приморье.

Единственный признак федеративного суверенитета субъектов нашей Федерации — это наличие местных Законодательных Собраний. Но вся работа наших краевых депутатов сводится к приведению местного законодательства к требованиям федерального. ...У нас даже страшно заикаться о политической самостоятельности территорий, может потому, что политическая «самостоятельность» Новгорода или Рязани осталась в домонгольской Руси. Разве можно в Федерации назначать губернаторов из Москвы? Но в интересах общенациональных, это было необходимо в какой-то момент. Но и нынешний возврат к выборности глав регионов — ничем почти не отличается от назначения. Только более затратный и длительный процесс.

— Я думаю, что унитарная модель государства — нам подходит больше. Германия –федеративная. А Франция — унитарная республика президентского типа. При этом у Франции есть заморские территории в Тихом Океане и в Латинской Америке. Китай — унитарное государство….

— Но мы уникальная страна и нам не одна модель не подходит. Вот тут предмет дискуссий сначала специалистов, а уже потом широких масс. Брежневская Конституция обсуждалась почти год в трудовых коллективах по всей стране.

— Если взять модель унитарной страны, то нужно дать больше средств муниципалитетам. Местное самоуправление в нынешней Конституции хорошо прописано, но все его права остались на бумаге, потому что прав без денег не существует. И правильное распределение средств в муниципалитеты вызовет и рост гражданской активности. Люди больше интересуются тем, что происходит вокруг них, и лучше знают ситуацию. И они смогут рассчитывать в первую очередь на себя, а потом на государство, чтобы решать свои проблемы. Как раздавать дотации? Так, чтобы с некоторыми коэффициентами их объём на душу населения всем казался справедливым. Сейчас у нас местное самоуправление совершенно бесправно и это огромная проблема…

Вот они содержательные вопросы нашей страны Их нужно ставить и обсуждать на федеральных каналах.

— Господь может присутствовать в преамбуле Конституции, но мне почему-то кажется что ему лучше в самой святой книге христиан — в Библии.