Что касается самих фортов, то в необходимости их возведения сомнений не было. Несмотря на взятый курс на нормализацию отношений с Японской империей, уверенности в том, что с этой стороны угрозы быть не может, не было.
Страховка на случай войны
Да, был подписан комплекс договоров о торговле, мореплавании, рыболовная конвенция и так далее, но военно-морская программа Японии, принятая сразу после окончания русско-японской войны успешно в Стране восходящего солнца реализовывалась; принятая тогда же программа усиления сухопутных войск так же шла успешно. «К 1910 году Япония заказала во Франции осадную артиллерию — около 1000 тяжелых осадных пушек, — продолжает рассказ Роман Авилов, старший научный сотрудник музея-заповедника „Владивостокская крепость“. — В это же время посол Японии в Санкт-Петебурге Мотоно Итиро, встречаясь с Николаем Вторым, пользуется любой возможностью, чтобы заявить: России ни в коем случае не стоит строить во Владивостоке оборонных сооружений, это ни к чему, лишняя трата денег, при наших-то дружеских отношениях и так далее. При этом он демонстрировал просто фантастическую осведомленность о ходе работ по оборонительному строительству. Вопрос „а тогда зачем закупается 1000 орудий“ повисал в воздухе, ведь ни одной крепости, кроме Владивостока, для осады которой Японии понадобилось бы такое количество пушек, в районе жизненных интересов Страны восходящего солнца просто не было. Циндао — база германских войск? Для осады Циндао столько орудий не нужно. Для войны с США? Аргумент не выдерживает критики. Орудия нужны только для осады Владивостока. И всем было ясно, что его нужно оборонять, вероятность новой русско-японской войны сохранялась».
Ну, а в том, что большой европейской войны не избежать, в 1910 году тоже уже было ясно. И это значило, что войска на европейский театр военных действий придется перебрасывать в том числе из Сибири и Дальнего Востока. Минимум — три армейских корпуса. И значит, нужна была страховка на тот случай, если Япония именно в этот момент нападет на Россию и в частности на Владивосток. Для того и спешно достраивалась Владивостокская крепость — с самым, пожалуй, на тот момент мощным в мире сухопутным обводом, системой береговой обороны (две башенные батареи, правда, так и не были достроены, эту оплошность пришлось исправлять уже во времена СССР).
Вершина фортификационной мысли
Семь фортов поперек полуострова Муравьева-Амурского и четыре форта на острове Русском для обороны наиболее десанто-опасных направлений были построены, но не завершены (именно из-за Первой мировой войны). Чаще всего не были достроены тыловые казармы. Если бы мировая война началась года на два позже, все было бы достроено. Но вообще форты строили рационально — так, чтобы в случае чего их можно было использовать в любой момент. Так что тыловые сооружения были второстепенными. В первую очередь сооружали бруствер, ров, кофр, эскарп (крутой внутренний откос рва) и так далее; создавали систему потерн — то есть подземных ходов для связи частей форта между собой. В кофрах строили контрминные галереи, и так далее.
«Наиболее крупный форт — № 2 — это два с половиной километра подземных тоннелей. Форт расположен на горе Варгина, господствующей высоте полуострова Муравьева-Амурского, с которой Владивосток и его окрестности просматриваются идеально, — говорит Роман Авилов. — Форт был рассчитан на ведение круговой обороны и был, как и другие его „братья“ на порядок мощнее фортов Порт-Артура. Форт № 2 был построен военным инженером Петром Павловичем Унтербергером. Сыном Приамурского генерал-губернатора Павла Унтербергера. Такая вот крепостная династия выходит, ведь и Павел Федорович строил береговые батареи во Владивостоке еще в XIX веке, в период ухудшения отношений с Китаем».
Более того, практически каждый год по степени готовности форта пересматривались и планы обороны (об этом вспоминает в своих мемуарах Унтербергер): то есть если война начнется завтра, форт будет способен на это, это и это. Варианта «уважаемый противник, подождите годика три, пока мы все достроим» не рассматривалось. И это, кстати, один из уроков русско-японской войны.
Ведь форты Порт-Артура должны были быть полностью готовы к 1909 году. Именно тогда Россия собиралась воевать с Японией, а до тех пор Николай Второй придерживался позиции «войны с Японией не будет, потому что я ее не хочу». Мнение японской стороны не учитывалось.
Также и сооружение контрминных галерей в кофрах было уроком Порт-Артура. Большинство фортов этой крепости японцы брали следующим образом: делали подкоп под кофр, подрыв, проникновение внутрь сооружения, подземная война, ликвидация оборонительных сооружений во рву, штурм форта.
Поэтому и делали контрминные галереи: из сооружений во рву веером расходились галереи, выложенные бетонтитами (камнями из бетона). В галереях были слуховые отверстия. Наблюдатели сидели там и внимательно слушали, обнаружив подозрительные звуки подкопа, докладывали — и тут же начиналось сооружение встречного подкопа. Затем закладка камуфлета (подземного взрыва), ну и понятно — подрыв, подземная команда противника уничтожена. Подземная минная война подобного типа активно велась в Севастополе, например.
«Также хочу отметить, что при строительстве этих фортов были использованы самые передовые инженерно-технические решения, некоторые из которых стали использоваться в Европе только после Первой мировой (и не исключено, что с учетом опыта Владивостокской крепости), — подчеркивает Роман Авилов. — Человек, который подбирал кадры для строительства этой серии объектов крепости, — военный инженер Алексей Петрович Шошин был мудрым руководителем. Он набрал молодых выпускников Николаевской инженерной академии и решительно отказывался от услуг „умудренных знаниями“ инженеров, имевших большой опыт возведения фортификационных сооружений в европейской части России. Почему? Он отвечал на вопрос просто: ландшафт Владивостока и ландшафт, к примеру, Смоленска — это две очень большие разницы, опыт, наработанный в европейской части страны, здесь просто не применим. А молодые, легко воспринимающие все новое, умеющие находить нестандартные решения, пригодятся здесь обязательно. „А что касается нехватки у них опыта, — говорил Алексей Петрович, — так на то есть я“. И так оно и было — инженеры предлагали новаторские, интересные решения, а Шошин мудро корректировал их рвение с учетом вечно обрезанного со всех сторон бюджета на стройку».
Да что там, сама идея распыленных фортов была новаторской. Начало XX века — период развития артиллерии и фортификационного искусства. Уже становилось ясно, что концепция «все в одном кулаке» нежизнеспособна, ведь в скученные сооружения намного легче попасть и разрушить их разом, чем в рассредоточенные по местности и хорошо замаскированные. Феодальный замок — отличная мишень, а ожерелье из фортов попробуй еще обнаружь, а потом захвати.
Перед фонтами лес не рубили специально — из соображений маскировки. Брустверы — часть, обращенную к противнику, специально закрывали дерном. И с учетом того, что авиация еще только-только развивалась и едва начинала использоваться для разведывательных нужд, такая маскировка была идеальной. По сути противник видел перед собой обычную сопку, холм…
«Если бы Первая мировая началась позднее, если бы Владивостокскую крепость успели бы полностью достроить, она — до появления минометного вооружения — практически идеально бы защищала Владивосток. Впрочем, она ведь это и сделала, — уверен Роман Авилов. — Какая крепость полностью выполнила свой долг? Та, что защитила город и людей, не сделав ни одного выстрела, одним своим существованием поставив противника в ситуацию „да ну, еще неизвестно, чем кончится, не будем нападать“. Ведь Япония, несмотря на наличие у нее союзнического договора с Англией, после начала Первой мировой некоторое время думала, чью сторону занять. Напасть ли на Владивосток и выступить на стороне кайзеровской Германии или на Циндао и выступить на стороне Антанты? И в том, что выбор в итоге пал на Циндао, огромную роль сыграли форты Владивостокской крепости, рассчитанные на длительную автономную оборону и способные оказать достойное сопротивление. С фортами Порт-Артура японцы возились почти год и положили там огромное количество людей! Так что можно сказать, что деньги, вложенные в строительство Владивостокской крепости, отбились на все сто. Эта линия фортов — без преувеличения — наша гордость, заслуживающая и интереса публики, и охраны, защиты и реставрации».