«Высокая миссия наших добровольцев»: в Приморском крае одобряют спецоперацию

Сахиба Даминова, сотрудница сервисной компании, считает, что все россияне обязаны поддерживать специальную операцию по демилитаризации и денацификации Украины.

«Добровольцами на СВО идут не только русские, но и представители других национальностей, живущих в России. Мы так воспитаны, что все — одна дружная страна, где и представить невозможно, чтобы одну национальность считали выше другой, людей делили по тому, на каком языке они говорят, унижали за это. Мне даже представить страшно, как жили восемь лет люди на Донбассе, что перенесли русскоговорящие на Украине…

Мы думали, что избавили планету от фашизма в 1945, но, как оказалось, их последователи долго таились и прятались, и опять грозят войной. И вот наша армия, солдаты и офицеры, бойцы ДНР и ЛНР, добровольцы вынуждены рисковать своей жизнью ради избавления всего мира от нацизма. Потому и идут добровольцами не только русские — идут все, кто понимает, какая это страшная зараза — нацизм.

А наш долг делать всё, чтобы наши бойцы на СВО знали — мы поддерживаем их во всём, не отступимся и не осудим. По всей стране увековечивают имена героев, погибших, освобождая Донецкую и Луганскую народные республики. Во Владивостоке хотят назвать одну из новых улиц в честь Героя России Владимира Жоги. В Москве появилась «Площадь Донецкой народной республики». Это название дали безымянной площадке около посольства США. И это было желание простых москвичей, столичное правительство поддержало своих жителей, — сказала Сахиба Даминова. — И я считаю, что это правильно».

«Может быть, я выскажусь сумбурно и местами эмоционально, но это от того, что говорю искренне и от души, — говорит Наталья Белошенко, руководитель литературно-драматической части Уссурийского театра имени Комиссаржевской. — Я — за специальную военную операцию. И не понимаю, как может быть иначе.

Те, кто выступают против спецоперации, обычно выдвигают аргумент, что они против войны. Разумеется! Но! Знаете, когда объявили о начале спецоперации, у меня тоже в первый момент было смятение: что же теперь будет? Нужен был какой-то неоспоримый факт, какая-то непреложная истина, твердое основание в буре эмоций, чтобы понять, что наше дело правое. Я успокоилась тогда, задумалась — и всё стало на свои места. Украина — страна, в которой национальными героями стали бандеровцы, и это факт. Их именами называют улицы и проспекты. Буду ли я поддерживать такую страну — однозначно нет! Можно ли спокойно относиться к тому, что в некогда братской республике национальной идеологией становится нацизм? Нет. Нужно с этим бороться? Да! И потому повторю: как можно быть против спецоперации?

Наши ребята там, приморцы, добровольцы, очищают Украину от нацизма. Это высокая, великая миссия! Желаю им победы.

А что касается санкций… Мы и не такое переживали. И выжили. Ну представьте, сидит перед вами ваша бабушка или прабабушка, которая в войну вкалывала на фабрике или в поле пахала (у каждого такая есть, я уверена). Вот она сидит — добрые глаза, морщинистое лицо, темные от долгой тяжелой работы руки. И вы ей, заливаясь слезами, рассказываете, что у нас беда, «Макдональдс» ушел, кока-кола в магазинах скоро кончится, айфоны новые не завезут… Вы понимаете уровень абсурда? Вот от этого должно быть стыдно. А не от того, что мы русские».