«Мы тут не хвостик страны, а её основа»: что пора осознать дальневосточникам

Максим Якупов, главный хранитель объединённого музея-крепости истории Дальнего Востока имени Арсеньева, говорит: об истории острогов и самого присоединения к Руси Сибири и Дальнего Востока рассказывает открывшаяся в музее имени Арсеньева выставка «Поход на восток. Остроги Сибири» (12+).

— Выставка «Поход на восток. Остроги Сибири» стала логичным продолжением проекта об экспедициях Беринга?

— Да. Хотя на самом деле — если говорить хронологически — события, о которых мы говорим на этой выставке, происходили раньше, чем экспедиции Беринга, в XVI–XVII веках. Но выставка об экспедициях Беринга имела такой резонанс и такую популярность, что мы решили не просто продолжить тему, а начать с начала, с самого начала.

И намерены развить тему в будущем, перейдя затем к концу XIX века, к Уссурийскому краю, Русской Америке.

Но пока — освоение и присоединение Сибири и Дальнего Востока во времена Московского царства, правления Ивана Грозного — и до объявления Петром Первым Российской империи в 1721 году.

— То есть выставка про те самые времена, когда русские шли за Урал по сути так же, как испанцы или португальцы — через океан. В неизвестность?

— Именно! В это же время примерно, когда Строгановы призывают Ермака для борьбы с Сибирским ханством, в Европе готовится третья экспедиция Колумба. Россия и Европа — на фоне усиления Османской империи, которая фактически перекрыла все выходы на рынки Ближнего Востока, — искали новых торговых партнёров, новые рынки… Только мы пошли вглубь страны. Хотя о том, что происходит за Уралом и кто там живёт, мы знали так же мало, как и европейцы об Америке. Ходили самые разные мифы (основанные на первых походах русских за Урал в XII–XIII веке) — о том, что на землях за Уральским хребтом живут двухголовые люди; или люди, которые зимой впадают в спячку, а весной из неё выходят… Или что далеко на Севере есть огромное море мрака, в котором все тонут.

Походы русских в Сибирь в XVI веке не были экспедициями научными. Строгановы призвали Ермака, чтобы он защитил их от хана Кучума, от набегов сибирских татар. Это были присоединительные походы. Изучение началось много позже, в том числе экспедициями Беринга.

Поход Ермака оказался удачным, с этого момента у Московского царства появился интерес к новым землям. Как вы помните, итогом всех походов Ермака стало основание Тюмени.

— В Москве быстро поняли ценность новых земель?

— Да. Ведь тогда главной ценностью Сибири была пушнина. Сначала белка, потом соболь. Между прочим, во внешнеторговом обороте Московского царства с Европой пушнина занимала 13 процентов! Даже по сегодняшним меркам это совсем немало. А соболя в Сибири на тот момент было очень много. Был смысл покорять Сибирское ханство.

— Поначалу отношения русских и аборигенов не заладились?

— Конечно. Это было столкновение двух менталитетов. Понимаете, на Руси дикие леса считались общим достоянием. Все могли охотиться, ставить капканы… А у народов Сибири, Севера, например, эвенков лес был только их. И тут приходят какие-то странные люди, начинают бить соболя, затем требовать от них ясак какому-то непонятному государю… Разумеется, всё начиналось с военных столкновений, с чукчами вон Российская империя 30 лет воевала, пока не нашли общий язык.

Но что хочется отметить: в итоге всё решалось языком переговоров и торговли. Между прочим, в чукотских мифах говорится, что боги создали русских, чтобы те торговали. Русские в отличие от «цивилизованных народов» не покупали скальпы индейских мужчин и женщин и не истребляли коренное население. В итоге те же эвенки, якуты, буряты, чукчи стали частью России — ко взаимному благу и удовольствию. Иван Грозный, между прочим, выпустил указы, которыми категорически запрещал притеснять и истреблять местное население.

Кстати, ведь в том числе потому, что русские сумели пройти путь переговоров к взаимной выгоде, остроги, которые строили первопроходцы по всей Сибири, стали не нужны…

— Вот интересно, что слово «острог» сегодня по сути синоним слова «тюрьма», но изначально же остроги тюрьмами не были?

— Нет, конечно. Русские приходили на новые земли. Нужно было как-то охранять поселение от набегов, от нападений, которые были в начальном периоде неизбежны. Вот и ставили — строгали, отсюда и слово произошло — высокие деревянные стены-заборы, создавали остроги, за которыми укрывались. Но в итоге вскоре оказалось, что в скором времени в крепости уже не было смысла, люди расселялись по периметру, жили спокойно. Территория переставала быть враждебной. И когда защищаться стало не от кого, остроги опустели. И что с ними делать, как содержать? Вот и стали использовать их как тюрьмы. Да и сама Сибирь стала местом ссылки для преступников. Такая Австралия для России…

— Давайте пройдёмся по залам выставки… Начинается всё с обоснований, зачем Руси нужны были новые земли, и заканчивается острогом Якутск, верно?

— Да. Выходом русских первопроходцев к Тихому океану. Хотя в целом мы выставку формировали не хронологически, а по логике вещей. Как вы верно сказали, первый зал — это первопричины, почему Русь пошла на восток. Второй зал — о диалоге двух миров, русского и аборигенов. Как они встретили друг друга, учились взаимодействовать и поняли, что могут существовать мирно к взаимной выгоде.

Третий зал посвящён острогу как таковому…

— Вы его даже построили?

— Да, и внутри разместили экспонаты, которые как раз и находили археологи в острогах, то есть это бытовые предметы, по которым можно понять, что люди там жили, как все мы живём: добывали пищу, вели торговлю, строили дома, развлекались…

— А последний зал посвящён теме Якутского острога?

— Да. И геополитике. К пониманию государством роли и значения этих территорий. В этом зале есть интереснейший экспонат, предоставленный Якутским музеем, уникальный — закладной камень первого каменного здания в Якутске. Построили его по приказу Петра Первого. Это случилось после того, как в Якутске сгорел амбар, в котором хранился собранный за много лет ясак. Ущерб казне был огромный. Вот тогда и пришло повеление императора построить каменный дом для сих целей. И было выполнено. Мы специально завершаем выставку именно этим камнем. Вскоре — в сентябре — в соседних залах откроется выставка из музеев Московского Кремля, посвящённая целиком Петру Первому.

Во времена его правления статус территорий Сибири и Дальнего Востока изменился. Сюда была отправлена экспедиция Беринга — изучить, описать, понять!

Одна из идей нашей выставки — дать посетителям понять, что Сибирь и Дальний Восток для России не сырьевой придаток и не унылая провинция, а важнейшие территории. Именно наличие таких огромных земель позволило Петру объявить страну Империей! Мы, Сибирь и Дальний Восток, стали той частью, без которой бы это было невозможно.

Россия стала многонациональной страной именно с присоединением Сибири! Это наш огромный дом, в котором живёт множество народов. Мирно живёт, уважая друг друга.

— Чтобы создать такую выставку масштабную, вам наверняка потребовались экспонаты из других музеев?

— У нас два партнёра — Якутский музей имени Ярославского и Ямало-Ненецкий музей. Между прочим, Ямало-Ненецкий музей предоставил нам ценнейшие экспонаты из раскопок городища Мангазеи…

— Этого мифического города на Севере, этого русского Эльдорадо?

— Ну почему — мифического… «Златокипящая Мангазея» была реальным городом, который пережил короткий период расцвета, служа центром торговли между купцами разных стран и местными племенами, и период упадка, когда России пришлось закрыть Северный морской путь. Мангазея была основана русскими промышленниками в 1601 году, и торговля там действительно расцвела. Всё есть, всего много, вози-привози… Чем только не торговали в Мангазее, вплоть до женских украшений и косметики! Это был такой вариант порто-франко. А потом Севморпуть для иностранцев пришлось закрыть, потому что «цивилизованные европейцы» стали баловаться контрабандой и незаконным промыслом. И Мангазея пришла в упадок. Город просуществовал 70 лет. Бурная история…

— Выставка, конечно, невероятная. Каков её главный посыл?

— Очень простой. Присоединением Сибири и Дальнего Востока была сформирована Россия, Российская империя как таковая. Наша страна. И мы здесь не хвостик, не придаток, а основа. Пора это осознать.